Глава 1
Глава 2
Глава 3
Глава 4
Глава 5
Глава 6
Глава 7
Глава 8
Глава 9
Глава 10
Глава 11
Глава 12
Глава 12
Мои опасения, что Анжелика в понедельник сделает вид, что в пятницу между нами ничего особого не произошло, не подтвердились. Всё было с точностью наоборот. Утром, после того, как мы обменялись в «аське» приветствиями и пожеланиями плодотворного рабочего дня, я сообщил ей, что еду в банк, и меня сегодня уже не будет. Анжелика заскочила в кабинет, застав меня уже одетого и с папкой подмышкой, и за руку вытянула в коридор. Женское тело приникло ко мне и лишило движений. Я опешил от неожиданности. Губы слились в долгом страстном поцелуе.
— Хотела пожелать тебе удачи, — прошептала Анжелика, слегка отпрянув, чтобы посмотреть в глаза.
— Спасибо, милая, — благодарно улыбнулся я и обвил руками женский стан.
Она обхватила мою голову руками, притянула к своим губам и чуть слышно прошептала на ухо: «Я люблю тебя».
— Слышал? — спросила она, слегка покраснев и обласкав меня взглядом.
Я был буквально парализован. Счастье обрушилось на голову, подняло до высоких небес, придавило к земле. Я и не знал, что оно может быть таким необъятным, таким неподдающимся осмыслению. В прошлой жизни с иными женщинами оно незаметно, плавно, словно медленный ручей, будто преодолевая лень души и холод сердца, входило в жизнь. Тогда оно было естественным, придавалось к женскому телу и эмоциям, как само собой разумеющееся и оттого было столь мало ценимым и быстро утрачиваемым.
А сейчас, когда пятничный отказ Анжелики в прогулке до трамвайной остановки заставил подумать, что я ничего не добился, и тем самым подвёл к грани отчаяния, оно, это счастье, неожиданно рухнуло на меня со всей своей неумолимостью. Заставило забыть себя. Втянуло мысли, душу и сердце в ангела с малахитовыми глазами. Сделало нас неделимым целым. Как же долго я ждал этих слов! Вроде бы прошло немного времени с середины декабря, но как бесконечно медленно в ожидании именно ЭТИХ слов текли минуты жизни! Ведь я уже любил Анжелику, хоть и не отдавал себе в этом отчёта.
И теперь я растерянно хлопал глазами, голова кивала, словно приделанная на игрушечной пружине, онемевший рот не мог выдать ни слова.
— Ну, всё. Теперь беги, — деловито произнесла Анжелика, заботливо поправив шарф на моей шее. — Застёгивайся. Береги себя.
Помахав мне маленькой белой ручкой, Анжелика стремительно зашагала по направлению к бухгалтерии. Я же стоял, словно деревянный истукан, пригвождённый к стене. По коридору ходили сотрудники, папка валялась на полу, а я всё смотрел туда, куда скрылась Анжелика, будто пытался уразуметь, наяву был поцелуй и её слова, или мне померещилось.
В этот день впервые за несколько лет мне дышалось легко. Было такое ощущение, что лёгкие заработали в полную силу. В теле появилась невесомость, а в походке — лёгкость. Меня даже порой, шёл ли я от станции метро к зданию банка, или от офиса страховой компании к очередной автобусной остановке, подмывало побежать вприпрыжку или покружиться, словно балетный танцор. Вокруг, несмотря на однотонную зимнюю зарисовку города, оказалось столько красок! Я, привыкнув смотреть себе под ноги и изредка на людские лица, теперь каждую минуту поднимал глаза к бездонной выси и с благодарной улыбкой на устах ловил благодатную энергию небес.
Иногда диву даёшься, как способна преобразить человека взаимная любовь.
Хотелось быстрее закончить все необходимые дела и вернуться в офис, чтобы как можно дольше смотреть в глаза ангела и чувствовать кожей бархат его маленьких ручек. И наконец, я, взмыленный, беспрестанно бросающий взгляд на часы — кофепитие в семнадцать часов, ставшее традицией, нельзя пропускать ни в коем случае — побивая все рекорды по спортивной ходьбе, ворвался в свой кабинет. Впопыхах раздевшись и включив кофеварку, посредством «аськи» выразил Анжелике радость возвращения и надежды на её визит.
— Я в пятницу так спину натёрла! — смущённо призналась Анжелика, когда мы сидели, обнявшись, в кабинете. — Все выходные болело. Вот, сам пощупай, — и она запустила мою руку себе под кофточку.
— Да. Мебель у нас какая-то неприспособленная, — пошутил я, погладив Анжелику по спине.
Моя ладонь легла поверх её ладошки, и мы медленно ласкали друг другу пальцы. В этот момент в кабинет быстрым шагом вошёл Сергей. Он проскочил к своему столу, сделав вид, что не заметил положения наших тел. Я мгновенно отдёрнул руку. Губы Анжелики изогнулись в недовольстве.
— Я понимаю, что ты не хочешь меня скомпрометировать, — сказала Анжелика, когда Сергей, не сказав ни слова, вышел с деловыми бумагами из комнаты. — Но за то, что убрал руку, убила бы.
Что и говорить, Анжелика снова и снова давала мне повод восхищаться ею. В то время, как я боролся с влиянием общественного мнения на моё поведение, Анжелика практически плевать хотела на это самое общественное мнение. Я с восторгом посмотрел на неё и поцеловал в носик.
— А что это у тебя? — прищурив глаза, вгляделась она в изображение на мониторе. — Центр развития личности, — начала читать она. — Курс «Сильная личность»... Ты подписался на рассылку? — через некоторое время, изучив содержимое статьи, спросила она.
— Ну да, — несколько смутившись, ответил я.
— Зачем тебе это? По-моему, ты и так достаточно сильная личность.
— Ах, если бы, — с сожалением произнес я, — конечно, не хочу занижать свои способности и качества. Но до описываемого идеала ещё расти и расти. Ещё есть, с чем бороться... Здесь всего лишь рассылка: вопросы читателей и ответы. Сам курс мне стоил немалых денег.
— А я тоже на нечто аналогичное подписываюсь, — и Анжелика назвала известную женскую фамилию. — Тоже хочу разобраться со своими «бармалейчиками».
Сказать, что у меня после её слов отвалилась челюсть, — значит не сказать ничего. Ведь я пришёл к мысли о том, что нужно себя перевоспитывать, опытным путём. И путь этот был долог. Он начался не просто так, не с бухты барахты, не с чьего-либо совета. Полтора года назад я собственными руками загнал себя на дно, рухнул в трещину, разверзшуюся в жизни. Я поначалу не понимал, как жизнь могла переломиться пополам. Пытался разобраться. В потёмках искал выход. Клял судьбу и обвинял определённых людей. Свет забрезжил в шаге от дома для умалишённых, когда, неудовлетворённый кивками на судьбу и собственным положением, я поставил вопрос: «Почему? За что?»
Говорят, если правильно поставить жизненно важный вопрос, правильный ответ будет дан. Он придёт из ниоткуда, он придёт вместе с нужными людьми. Он придёт с нужными книгами, которые, если прочесть раньше времени, ничего не дадут и получат из твоих уст клеймо «белиберда». Он придёт обязательно!
Ответ на мой вопрос звучал так: «Ответ ищи в себе. Ты и ТОЛЬКО ТЫ во всём виноват». Тогда в моей жизни появились и нужные люди, и нужные книги, и путь к выздоровлению.
Но я — это я. Не было бы в жизни потрясений, остался бы инфантилен. А какие потрясения произошли в жизни Анжелики? Судя по тому, что я узнал о ней из наших разговоров — никаких: на последнем курсе вышла замуж, через два года родила сына. Спокойно себе работала, затем приехала в столицу вслед за мужем. Может, это банальный интерес? Модное преходящее веяние? Нет. То, что она хотела разобраться с собственными «бармалейчиками», говорило, скорее всего, об одном: она хотела сделать свою жизнь более гармоничной, она пыталась разобраться, что внутри неё мешает ей получить от жизни по максимуму. И она дошла до этого, в отличие от меня, без всяких революций.
На моём жизненном пути встречалась масса людей: девушек и парней, женщин и мужчин. И все они на разный лад голосили о везении и судьбе, уповали на Бога, жаловались на правительство, плохих людей, жестокий мир и ещё чёрт знает на что. И вот теперь рядом сидит женщина, которая свела десятки этих мнимых причин к «бармалейчикам» внутри себя.
Мне даже не поверилось, что она облечена в плоть и кровь. Я с трудом прогнал желание заглянуть ей за спину и убедиться, что там нет крыльев. Я всмотрелся в пространство над её головой, но золотого нимба не обнаружил.
В общем, я на какое-то время потерял дар речи, мы сидели, молчали и наслаждались близостью наших глаз и сознанием того, что в любой момент можем прикоснуться друг к другу. Иногда я целовал её пальчики, на что Анжелика отзывалась замиранием и редкими вздохами. В её глазах были смешаны удовольствие с душевной мукой: я считал её своей, её мучило то, что это было не так. Я не хотел поднимать тему физической близости, это сделала Анжелика.
— Знаешь, я понимаю, что это — глупо, по-детски, но самой себе я кажусь б****ю, — созналась Анжелика и выжидающе посмотрела мне в глаза.
— Нет, что ты, милая! — горячо заспорил я. — Если бы для тебя это было бы развлечением, вошедшим в норму, — тогда ещё может быть. Но ты всё сделала по любви. Что же может быть предосудительного в любви?
— Так-то оно так, — согласилась она, вздохнув, — но всё равно осадок в душе остался.
— Не мучай себя, ты всё сделала правильно.
Рабочий день был окончен, я решил проводить Анжелику домой. Предложение было встречено радостным согласием.
Землю укрыла темнота. Свет немногочисленных фонарей пробивался скозь облака упавшего на город влажного тумана. Мы шли рядом с трамвайными путями, протянувшимися вдоль заборов промышленных зон. Пересекали автомобильные дороги и бульвары, восходили и сходили с путепровода, раскинувшегося над горящим фарами автомобильным потоком. На улицах было много автомобилей и мало людей. Десятки, сотни их уставших, озабоченных лиц виднелись сквозь стёкла окон битком набитых трамваев. Нам было их не понять. Я удивлялся: почему не видно улыбок, разве они не ощущают, что два человека счастливы? Родной женский голос журчал, словно крохотный ручеёк в майский день. Я что-то отвечал, с чем-то соглашался, с чем-то спорил. Мои вставки в наш диалог, напоминавший скорее монолог Анжелики, были редки. Своим севшим от сигаретных смол голосом я боялся спугнуть волшебную музыку её речи, так гармонично дополнявшую мои приятные размышления. В них настойчиво, словно пищащий над ухом комар, вкрадывалась мысль о том, что, как бы медленно мы ни шли, всё меньше и меньше оставалось метров до её дома. Я упорно отгонял эту грустную мысль. Мне хотелось, чтобы наш путь не кончался, а когда у Анжелики устанут ножки, понести её на руках. Мимо дома, мимо машин и людей. Прямо, за город, пока не кончатся силы. А силы казались нескончаемыми.
— Ах, я не понимаю, что со мной происходит, — сказала Анжелика, когда мы остановились на перекрёстке, решая, каким путём подойти к её дому близко настолько, насколько это возможно в нашем неоднозначном положении. — Я никогда ранее ничего подобного не испытывала. И впечатление такое, что сорвалась и падаю в пропасть.
Мы стояли, обнявшись. Её маленькая ручка ухватила отворот моей куртки, а голова покоилась на груди.
Обычно люди, имеющие мало-мальский любовный опыт, лукавят, когда говорят такое. Подобные слова рассчитаны, скорее всего, на усиление эмоционального состояния партнёра. Но Анжелика всегда говорила мне правду. Честность — одно и далеко не единственное её качество, которым я восторгался. И мне в её словах слышалось недоумение маленькой девочки... и тревога.
— Это — любовь, милая. Просто любовь, — изрёк я.
Мои слова прозвучали киношно, банально, штампом, единственным ответом на вопрос, ответом на который обычно служит молчание и понимающая улыбка. Но в тот момент я не думал о том, как выглядит моя фраза. Я, умиляясь чистой детской душе, мудро давал пояснение человеку, «никогда ничего подобного не испытывавшего». И сразу вспомнился вопрос, который хотел задать, когда Анжелика назвала себя нелестным эпитетом. Тогда ситуация не позволяла его задать.
— Ты мужа любишь? — прямо спросил я, делая ударение на слове «любишь».
Анжелика отстранилась, опустила голову и промолчала. Ответ на этот вопрос мне будет дан в ближайшие дни.
Мы подошли к ночному ларьку. Мне захотелось пива, и я, между прочим, обмолвился об этом Анжелике.
— Часто пьёшь пиво? — поинтересовалась она.
— Почти каждый день, — ответил я.
— И сколько?
— Обычно две бутылки.
Анжелика покачала головой и подняла на меня просящий взгляд: «Не пей, пожалуйста. Не пей хотя бы сегодня».
— Хорошо, — пообещал я.
В глазах Анжелики мелькнула победная улыбка. Мы отошли от ларька и, посовещавшись, двинулись удобным и мне, и ей маршрутом. От тротуара отходило ответвление — выложенная серыми бетонными плитами дорожка, ведущая дворами к её дому. Мы остановились. Наступил миг прощания. Сердце сжалось.
— Олег, — начала говорить Анжелика и задохнулась.
Женские губы дрожали от волнения, смыкались и размыкались. Она должна была сказать что-то очень важное перед тем, как распрощаться. Маленькие пальчики, теребящие полу моей куртки, говорили о том же.
— Олег, я должна задать вопрос...
И вдруг меня прошибло. Я интуитивно уловил её вопрос. Это было неожиданным подтверждением, что люди, открывшись друг другу эмоционально, начинают читать мысли друг друга.
— Что дальше? Да? Это ты хотела сказать? — сформулировал я вопрос вместо Анжелики.
— Да, — выдохнула Анжелика.
— А дальше ты станешь моей женой.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ
Глава 1
Глава 2
Глава 3
Глава 4
Глава 5
Глава 6
Глава 7
Глава 8
Глава 9
Глава 10
Глава 11
Глава 12
Опубликовано на сайте Поле надежды (Afield.org.ua) 28 cентября 2007 г.
ПРОИЗВЕДЕНИЯ ДМИТРИЯ ЛОБОВА:
Несостоявшаяся реальность, или Состоявшаяся нереальность. Рассказ
Один день. Рассказ
Отпускаю тебя. Рассказ
История одного утра. Рассказ
Сердце. Повесть
Aug 21 2007
Имя: Ирина
Город, страна: Украина
Отзыв: Уважаемый Дмитрий! прекрасная повесть, с нетерпением буду ожидать продолжения. Если есть возможность, сообщите где и когда можно прочитать окончание повести.
