zerotheatre: «В начале была Пустота»

18-24 июня киевский театр «Колесо» провёл уже традиционный AndriyivskyFest — Международный фестиваль камерных театров. В нём участвовали как украинские коллективы, так и камерные театры из Литвы, Белоруссии, Грузии, Греции, Болгарии, Франции, Эстонии. Хотелось бы рассказать об эстонских участниках — молодом коллективе zerotheatre (Нуль-театр).

Это профессиональный международный проектный театр, созданный режиссёром Калевом Куду вместе со сценографом Kiwa, открытый для всех профессиональных деятелей театра, близких его этике и эстетике.

Изгнанник, часть 2

Карл Эдгар Тамми в спектакле

На фестиваль в Киев эстонцы привезли 50-минутный спектакль «Могильщик» по пьесе молдавского театроведа Анджелины Рошки. Режиссёр — Ираклий Гогиа из Грузии, известный киевлянам по спектаклю «Ханума» в Национальной оперетте. Продюссер — Калев Куду, создатель zerotheatre. Участвуют два актёра: Карл Эдгар Тамми из Эстонии и Мира Гайдарова из Болгарии.

С этой интернациональной работы zerotheatre начал своё существование. Начал официально, поскольку был зарегистрирован, как профессиональный театр, в феврале 2018 года. Годом основания Калев считает 1992, когда был поставлен его моноспектакль «Изгнанник» по новелле С. Беккета, с тех пор он, помимо руководства студенческим театром Тартуского университета, никогда не забывал о своём «театре одного человека». Так, в 2012-2013 в рамках «Нуль-театра» инсценированы стихи эстонского поэта Юхана Лийва, пьеса Э. Ионеско и уже не первая подборка дзен-историй, до этого было также несколько интересных постановок.

«Могильщик» — спектакль о том, как безжалостна бывает жизнь к актёрам и вообще талантливым людям.

В театре сдача спектакля — шекспировского «Гамлета». Молодой Актёр, мечтавший играть датского принца, поставлен на эпизодическую роль Могильщика. Перед зрителями — театральная гримёрка. В монологах, то своих, то Гамлета, раскрывается талантливый актёр шекспировского масштаба, которому не дали возможности показать себя. Вопрос «быть или не быть» Гамлета заменён дилеммой актёра «быть или не быть в профессии».

В оригинале пьеса называлась «Клоун». Видимо, по замыслу режиссёра «Гамлета» могильщики играли в клоунских одеяниях, что усиливало трагизм происходящего, — в сценической версии Карл Эдгар Тамми, играющий Актёра, наносит на лицо клоунский грим. Актёру 27 лет, он бросил живопись ради театра. Режиссёр, по сюжету пьесы, — бывший друг Актёра, они вместе создавали эту версию «Гамлета», причём Актёр полностью разработал свою роль, не сомневаясь, что будет её играть. Но друг, став главным режиссёром, заменил его, объясняя тем, что на него давят обстоятельства. «Я отдал ему все мысли. А сейчас он гонит меня, как собаку, чтобы никто не догадался, кому принадлежит замысел на самом деле. Из положения милого друга сразу же стал в позу главного режиссера, чтобы напугать и отбить охоту выяснять отношения».

Актёр любит девушку, пронзительно и безответно, любит с детства. Пьеса написана как монолог одного актёра, но Ираклий Гогиа ввёл второго персонажа — актрису Миру, которая была в спектакле под своим собственным именем. Тема нереализованности в профессии (точнее сказать, настоящего изгнания) и тема любви переплетаются в душе актёра и ведут его, фактически, к безумию и гибели.

Имеется и третье действующее лицо — сам Калев играет роль того самого грозного Режиссёра и одновременно ведёт спектакль, привлекает зрителей к участию (свет фонариков в их руках — единственное освещение на сцене).

Пьеса написана в советское время. Насколько актуальна она сейчас? Калев отвечает:

— Во всём мире есть талантливые люди, но есть и система, и театр тоже может быть системой. Я это знаю, потому что был актёром в маленьком государственном театре. В спектакле конфликт — в том, что главный режиссёр придумал какую-то систему, а актёр, талантливый, хочет играть по-своему. (Реплика Актёра из пьесы: «Раз я работаю в государственном учреждении и вынужден подчиняться тем, чьи глупости узаконены, — не имею права отказываться от роли... Важно не входить с режиссером в юридический конфликт»). Это как тоталитарный режим, но и капиталистическая система — не значит демократия, это тоже система. Ясно, что если ты чего-то не делаешь или делаешь не так, тебя выгонят с работы, ты деньги не получишь, и будет фактически трудно жить в обществе. Можно, но трудно.

24 часа тишины и паузы

Калев Куду описывает в краткой аннотации своё видение вновь рождённого zerotheatre: «В начале была Пустота. Пустая комната/пространство, пустой/ чистый ум. Это — отправная точка для театра. Время, пространство, где нет больше ничего, пространство до Вселенной, до начала Мира, время до Большого Взрыва. Театр исследует тишину, разрывы в пространстве, движется от паузы, тишины к следующему слову, сцене или диалогу (в то же время zerotheatre не исключает, что диалог (шум) может быть одновременно и тишиной)».

— Эстетика zerotheatre — минимализм, камерные формы, мало актёров, мало сценографии, всего надо меньше. Главное — это актёр, и даже если не актёр, главное — то, что «за сценой». Мы занимаемся пустотой, тишиной, паузами.

«Могильщик» — камерный спектакль с минимальным реквизитом, однако планы Калева — ещё более далеко идущие в этом направлении:

— Я буду ставить в 2019 году в такой «эстетике zero», это будет очень радикальный подход к театру. Там будет «эстетика отсутствия» — термин Хайнера Гёббельса, книга которого недавно вышла в России. Отсутствие — что это значит? Есть какая-то сценография, свет, может быть, какие-то реплики есть. Но мы не занимаемся рассказыванием историй. Сюжета нет. Чем мы занимаемся — это, во-первых, атмосфера. У меня даже есть идея делать так, что спектакль идёт 24 часа, и человек с улицы может приходить и уходить в любое время, в театре он отдыхает от городских будней и всякого стресса. Приходит, сидит полчаса или час, и всё время идёт спектакль онлайн, нон-стоп. В zerotheatre приходишь немножко как в церковь, это как ритуал такой, человек приходит думать о своей жизни: почему я живу, зачем я живу, с кем я живу, что дальше? То есть такая экзистенциальная тематика.

И главное, что зритель там должен чувствовать, — это спокойствие, космос, огромная такая пустота, шуньята. Он отдыхает от себя, потому что человек так создан, у него какие-то эгоистические намерения, семья, но это всё мелочи, надо думать шире. zerotheatre позволяет думать шире, о том, что ты являешься одной маленькой частичкой, как атом, Будда нашёл же внутри свой атом, и очень далеко вперёд ушёл... Надо понимать, что эта жизнь — один миг, а мы живём как-то вот... непонятно, почему.

И ещё немного о вечном и о сегодняшнем дне

Калев Куду

— Я думаю, зачем вообще делать театр. Чтобы могли прийти люди, у которых проблемы, депрессии. Чтобы помогать людям жить. Да, может быть, и развлечение, но развлёкся один раз, второй, а потом будет всё снова и снова. Надо не развлекаться, а умом понять, почему этот мир, почему я здесь, почему у меня проблемы. Я думаю, всем этим театр будет заниматься. Главное, чтобы люди жили спокойно, мирно, потому что всё есть. Всё в мире есть, буквально всё. Просто это зависит от ума человека. Он думает, что ничего нет, начинает думать об одной вещи, всё время об одной и об одной, а потом начинается депрессия. А жизнь — та штука, которая всё время меняется, даже мы сейчас говорим, и мы не можем вернуть это время, потому что время тоже меняется, воздух меняется, атомы, нейтроны меняются, всё в движении. Будда видел такое время, которое мы не можем видеть, это миллион лет, десять миллионов, миллиард лет, видел как одно мгновение. Мы думаем, что 70-летний человек — старый человек, а по сравнению с Космосом это — 0.00..001 секунды. zerotheatre оперирует понятием очень большого времени.

— Можно ли сказать, что zerotheatre выполняет психотерапевтическую функцию? То есть, например, человек с депрессией может прийти туда, и ему станет легче?

— Можно и так сказать. Наша цель — не эстетическое наслаждение, наша цель — не развлекать человека, а соединять его ум, чтобы человек понял, кто он, почему он, зачем он, чтобы не делал глупостей. (По-эстонски «развлечение» (meelelahutus) состоит из двух слов: meel (ум) и lahutus (разделять).

— Какие у вас впечатления об Украине, в нескольких словах?

— Мне она очень нравится, и теперь я понял, что Киев стоит на холмах, и чтобы куда-то попасть, иногда нужно долго подниматься вверх... Помню дом-музей Ницше в Германии, он находится на высоком холме, туда надо добираться. Я думаю: чтобы понять Киев, надо добраться куда-то, а потом спуститься. Трудновато, но понять можно. Я за эти 5 дней много что видел и больше понимаю украинцев, чем раньше. Надеюсь, что ещё буду работать здесь.

— Какую именно пьесу, на какую тему вы бы хотели здесь поставить?

— Это зависит, конечно, от директора театра. Я могу ставить и современную драму на свободную тему, и классику. Я люблю русскую классику, но можно и другую. Можно и современную постдраму. Мне нравятся и западные авторы. Люблю экзистенциальные драмы. Абсурд, то есть Беккет, Ионеско, Мрожек. Но я знаю, что в Украине этого не любят, люди ходить не будут, это нереально, потому что если работать где-то в государственном театре, там 300 мест, а в зале будет 50 зрителей. Или надо найти независимый театр, в котором я могу делать то, что хочу... Пока так, если сказать на английском, я нахожусь на stand-by, я свою работу здесь в Киеве 5 дней делал, первое семечко уже в земле, а потом посмотрим, будет дерево расти или не будет. То есть нужны вода и солнце. Солнце у вас есть, вода есть, но... Надеюсь, что буду ставить в Украине, и уже очень скоро.