Часть пятая.
Истал
По извилистой дороге,
Спотыкаясь, брёл старик.
От старости дрожали ноги,
Под грузом лет он вовсе сник.
Глаза глядели полуслепо,
Рукой размахивал нелепо.
Немало вёрст он прошагал,
Пока в пути его догнал
Бравый витязь на коне,
С острой саблей на ремне.
Встав с коня, к дедку пошёл,
Был печален и суров.
—Куда направился, отец?
Иль дома нет? Что не сидится?
Уже, отец, ты не боец.
Здесь может всякое случиться.
На дорогах звери злые,
Да и люди есть лихие.
Скажи, куда тебе идти?
Могу тебя и подвезти, —
Спросил витязь у дедка.
— Ох, уважил старика, —
Ответил дед, держась за грудь. —
Нескончаемый мой путь.
— А где семья? Где дом родной?
— Остался только я живой, —
Вздохнул горестно старик, —
Видишь, дуб вдали стоит?
А за ним река искрится?
Сейчас к нему мой путь лежит,
Душа моя туда стремится.
А если, друг мой молодой,
Ты держишь путь совсем иной,
Не обижусь. Сам пойду,
Потихоньку добреду.
— Поверь, отец, совсем не сложно
Изменить свой прежний путь.
И сейчас вполне возможно
Куда угодно повернуть.
Садись, отец. Держись покрепче,
Тогда и ехать будет легче.
Два седока в одно слились
И вдаль тотчас же понеслись.
Подъехав к дубу, грустный воин
Помог дедку сойти с коня.
— Сынок, ты всех похвал достоин.
Ты очень выручил меня, —
Воскликнул дед, садясь на пень. —
Без тебя я б целый день
Сюда бы шёл, ног не жалея,
А теперь мне веселее.
Спасибо, добрый человек,
Что старика сейчас уважил.
В моём лице, мил человек,
Сейчас ты друга себе нажил.
Теперь я пред тобой в долгу,
И в чём угодно помогу, —
Старик взглянул на молодца. —
Что, милок, сошёл с лица?
Вижу, жизнь тебе не в радость,
Не знаешь ты земную сладость.
На сердце тяжесть ты несёшь,
И все равно, куда идёшь.
— Ты прав, отец. Мне нет покоя.
В душе бушует ураган.
Далеко мне до героя,
Я жил как глупенький профан, —
Витязь вымолвил устало, —
Ума мне, видно, не хватало!
Порхал как лёгкий мотылёк,
Забыв о чести, о приличьи.
Мне даже было невдомёк,
Как хитры глаза девичьи!
Попался в сети как глупец,
Забыв отца и мать родную.
Когда прозрел я, наконец,
Каждый день теперь горюю.
Ушёл из дома, год брожу,
Жизнью я не дорожу.
Опротивела вконец,
Видно, я уж не жилец.
— Постой-ка, милый человек.
Не укорачивай свой век, —
Молвил дед, прищурив глаз. —
Выслушал я твой рассказ.
И вот, что я скажу тебе.
Ты можешь сам помочь себе.
Не нянчи ты свои ненастья!
В борьбе добудь покой и счастье.
Раскрой глаза свои пошире,
И увидишь — в этом мире
Не один ты слёзы льёшь,
Думу горькую несёшь.
Хочу тебе я, мил дружок,
Поведать сказ о деве красной.
Поверь на слово мне, сынок,
Такой же, как и ты, несчастной.
За студёною рекой
Бежит тропинка луговая.
Вдали огромною стеной
Поднялась гора большая.
Под горой Змея лежит,
Царь-девицу сторожит.
Царица в тереме живёт,
Но никто к ней не дойдёт.
Стоит терем высоко,
К нему добраться нелегко.
Девица стонет и страдает,
Из плена вырваться желает.
Но силы нет. Змея могуча.
Хвостом гоняет сизы тучи.
Гора от этого крошится,
А девица, словно птица,
Ищет выхода, но нет!
Для неё закрыт весь Свет.
— Твой рассказ похож на сказку, —
Нахмурясь, вымолвил Истал. —
Возможно, я б нашёл развязку,
Если б кто мне силу дал.
— Хорошо, — сказал старик. —
Пойдём со мною напрямик.
Ты сам увидишь, убедишься,
Сполна виденьем насладишься.
И он пошёл к реке широкой,
С бережка земли набрал.
Бросил в воду недалёко.
— Гляди, сынок, момент настал, —
Прошептал дедок чуть слышно.
Из речки вдруг на берег вышла
Краса-девица в полусне,
Горя в пурпуровом огне.
Глаза огромные сверкали,
Взором деда отыскали.
— Ах, зачем ты, дед Ведун,
Славный, добрый наш колдун,
Войдя в мой сон, меня тревожишь?
Всё равно мне не поможешь! —
И девица разрыдалась. —
Я душою исстрадалась.
Нет ни матери, отца.
Моей печали нет конца.
Твоей силы не хватает
Спасти меня от чар змеиных.
Ты же знаешь, как страдаю
От потери крыльев дивных.
Губы деда задрожали,
Слезою очи заплывали.
Но, силы все свои собрав,
Дед тихонько прошептал:
— Не печалься, моя дочка.
Канет в вечность твоя ночка.
Обретёшь ты крылья снова.
К вызволенью будь готова.
И старик взмахнул рукой.
Девица лёгкою стрелой
Взлетела вверх и опустилась,
В глубокой речке растворилась.
Это чудное виденье
Достойно массы удивленья.
Истал был сильно поражён,
Уменьем деда восхищён.
— Я люблю её как дочь,
Только сложно ей помочь, —
Горестно вздохнул дедок. —
Моим силам вышел срок!
— А что за дева твоя дочь,
Которой хочешь ты помочь?
Ты мне сможешь объяснить?
— Ладно, так тому и быть, —
Согласился старичок
И вновь уселся на пенёк. —
Слушай быль, мой витязь бравый.
Когда-то в прошлом бес лукавый
Набросил горе-покрывало
На очень древнюю страну
И повлёк её ко дну.
Погибли все, и лишь Царица
Схватила крылья-колесницу,
Вспорхнула ввысь, но не успела.
Змея-злодейка подлетела,
Диво-крылья отобрала.
Царицу в цепи заковала.
В глубокий сон её ввела,
Чтоб проснуться не могла.
Злодейке в этом помогает
Змей Змеиныч — её брат
Вдвоём они ей зла желают,
И убить её хотят.
Царица эта непростая.
Она как солнышко сияет,
Добро и свет Земле несёт,
Из них любовь земную ткёт.
Куда б она не прилетала,
Всем несчастным помогала.
С кем бы речи ни вела,
Была приветлива, мила.
Но горе властною рукой
Расправилось с её судьбой, —
Глубоко старик вздохнул
И на витязя взглянул. —
— Вот так-то, милый человек.
И у девы горький век.
Очень сложно ей помочь.
— Неужто зло не превозмочь?! —
Вскричал взволнованно Истал. —
Я ведь тоже побывал
Когда-то узником несчастным,
Равнодушным и опасным.
Под гнётом злых, коварных сил
Едва родных не погубил!
Признаюсь, жаль красу-девицу.
Она мне стала как сестрица —
Сестра по горькому несчастью.
И если б было в моей власти
Большою силой обладать,
Пошёл со злом бы воевать. —
Истал немного помолчал,
Затем задумчиво сказал. —
Всё ж хочу я уточнить.
Такое разве может быть:
Себя ты немощным считаешь,
И тут же мигом вызываешь
Из змеиновой темницы
К нам сюда красу-девицу.
Неувязка здесь, отец.
Иль рассказу не конец?
— Ты прав, сынок, — сказал Ведун. —
Я не немощный колдун.
Но старею я, слабею.
И Змея сейчас сильнее.
Она давно об этом знает,
Что сил моих уж не хватает.
Вот и царствует кругом,
Погрузив Царицу в сон.
— Как тогда помочь девице
И забрать её с темницы? —
Спросил задумчиво Истал.
— Ну что ж, сынок, сей миг настал, —
Внимательно взглянул старик. —
Не отвернулся ты, не сник.
Многих я в пути встречал,
Но слов таких я не слыхал.
Все боялись, убегали,
Меня с бедою оставляли.
Ты мне нравишься, сынок, —
С улыбкой молвил Ведунок. —
А кто по нраву — награждаю,
Волшебной силой наделяю.
Войди в реку, испей водицы.
Пусть эта влага заструится
По всем косточкам и жилам.
Да прибудет к тебе сила!
Истал в реку вошёл, испил,
А Ведун всё говорил:
— Взвейся в небо, чудо-пламень.
Кань под воду, чёрный камень.
Поделись-ка силой, дуб.
Мне этот витязь очень люб.
Ветер, тучи разгони.
Уходите, злые дни,
И откройте мне дорогу,
Вливайся, сила, понемногу.
Вскинув руки, замолчал.
Над ними в небе засиял
Яркий свет. Он закружился,
В букет спиральный превратился.
— Лови, мой витязь, это диво, —
Громко крикнул дед Ведун. —
Тебе даётся справедливо
Большая сила тысяч Лун.
Владей, используй своё право.
И пусть трепещет бес лукавый!
Взлетел букет и опустился,
В Истале дымкой растворился.
— Сынок, — приблизился старик.
Рукой дотронулся плеча. —
Вовеки славен этот миг.
Во здравие горит свеча.
Сила грозная дана.
Но только действует она,
Когда ты добро творишь,
За правду-матушку стоишь.
А если правило нарушишь,
Не избежать тебе беды.
Эту силу вмиг разрушишь,
Пропадут мои труды.
— Я понял всё, — сказал Истал
И на колени опустился. —
Я очень рад, что час настал,
Как будто заново родился.
Клянусь, не стану зло вершить.
Буду Свету я служить.
— Ты правильно сказал, сынок, —
Улыбнулся Ведунок. —
Свет действительно хорош,
Но не каждый туда вхож.
Запомни! Главное — душа,
Но не тело, человек!
А душа тем хороша,
Что живёт без счёта лет.
И ещё скажу тебе.
Не всегда в людской судьбе
Возраст дружбой управляет.
С тем дружи, кто понимает
Твою душу без остатка,
И тогда всё будет гладко.
А сейчас я познакомлю
Тебя с другом из Чудес.
Он давно уже, как помню,
На это дерево залез.
Взглянув на дуб, Ведун сказал:
Проснись, Чудрёнок, час настал.
Ко мне быстрее выходи,
Ждёт работа впереди.
Ветки дуба чуть раздались
И средь листьев показались
Лапки, словно два пера.
А над ними, как гора,
Колыхался шар стеклянный,
Издавая очень странный,
Непонятный тонкий писк,
А над ним вращался диск.
Сверху диска котелок
Слегка сдвинут на бочок.
Из котла торчали ручки,
Две коротких закорлючки.
Впереди сверкал алмаз,
Весьма яркий чудо-глаз.
Завершал произведенье
На котле подвижный рот.
То широк, как наводненье,
То совсем наоборот.
Созданье дивное спустилось
И старцу в ноги поклонилось.
— Здравствуй, добрый мой Ведун,
Дорогой ты наш колдун, —
Чудра весело сказал,
И с улыбкой продолжал. —
Сколько лет тебя не видел!
Думал я: уж не обидел
Чем-нибудь тебя невольно?
Вроде вёл себя достойно.
— Успокойся, милый друг.
Совсем напрасен твой испуг, —
Добродушно дед сказал,
На Истала показал. —
Со мною рядом витязь смелый.
Со злом сразиться он готов.
За трудное берётся дело:
Царицу вызволить с оков.
А ты, воздушный мой пилот,
Очисть от пыли свой живот.
Настрой на точность чёрный диск,
Чтоб уменьшить этот писк.
Трудный путь вам предстоит!
Славен тот, кто победит!
Чудра ручкой помахал,
От возбужденья закричал:
— Всё будет сделано сейчас.
Я мигом выполню приказ!
Но как я рад, что, наконец,
Злой Змее придёт конец! —
Затем к Исталу повернулся,
Добродушно улыбнулся. —
Я с тобою не знаком,
Но душой к тебе влеком.
Здравствуй, витязь безымянный!
Для людей я очень странный,
Но на слово мне поверь —
Не такой я страшный зверь.
— Здравствуй, Чудра. Я Истал, —
С улыбкой витязь наш сказал.
Когда ты с дерева спустился,
Я, признаюсь, удивился
Необычности твоей.
Не похож ты на людей.
— А ведь он ещё летает, —
Спокойно молвил Ведунок. —
Скорость мигом набирает.
Ты увидишь это в срок.
Чудра к речке подбежал,
В котелок воды набрал.
Лапки в щётки превратились,
Как пропеллер закружились.
Стал он весело плескаться,
Мыть себя со всех сторон.
Чёрный диск стал изгибаться,
Издаать протяжный звон.
Вверху пуговку нажал,
Фонтан прозрачный засверкал
Внутри шарика большого.
Места не было такого,
Чтоб себя он не помыл,
И о глазе не забыл.
Затем трижды кувыркнулся,
Вбежал в реку, ополоснулся.
Лапки веером сложил,
И тут же шарик осушил.
— Ведун, к полёту я готов, —
Застыл Чудрёнок перед дедом.
Был подтянут и суров,
От лихачества нет следа.
— Вот и ладно, милый друг.
Заводи свой чудо-круг
И взлетайте сей же час.
Выполняйте мой приказ! —
Сказал Ведун и улыбнулся,
К Исталу быстро повернулся. —
Лети, мой витязь. Этот миг,
Что говорил, тебя настиг.
Ты готов? — Готов ли я?
Решается судьба моя! —
Взволнованно сказал Истал, —
Исполню всё, что обещал!
Но одно мне не понять:
Как я буду с ним летать?
У меня ведь крыльев нет!
— Здесь есть маленький секрет,
Который я сейчас открою,
Чем тебя и успокою, —
Молвил мудрый Ведунок. —
Видишь Чудрин котелок?
Открой его и в шар войди,
Иного нету здесь пути.
Ничему не удивляйся,
Наказы выполнять старайся.
— Но как я выполню наказ?
Он по пояс мне сейчас! —
Воскликнул витязь, приближаясь,
И к Чудрёнку наклоняясь.
Но лишь только прикоснулся,
Котелок вдруг повернулся
И витязь в шаре оказался.
Чудрёнок звонко рассмеялся.
— Вот теперь ты пленник мой,
Сейчас расправлюсь я с тобой, —
Он шутливо произнёс. —
Видишь, я уменьшил рост?
Успокойся, я шучу,
И рост тебе я возвращу.
А сейчас мы полетаем,
Где ты не был, побываем.
Да не бойся, витязь смелый.
Пред тобой пилот умелый.
Ты мой ценный пассажир
И попал в Чудесный Мир.
В нём внезапно исчезают,
Внутри шарика летают.
Здесь не нужен верный конь.
Крепче стали моя бронь!
Истал растерянно молчал.
Ведун тем временем сказал:
— Не волнуйся, витязь мой.
Конь побудет здесь со мной.
Остальное Чудра скажет.
К злой Змее дорога ляжет.
Помни всё, что я сказал!
Вперёд, друзья. Ваш час настал!
Тихий шорох, яркий свет,
Миг, и Чудры больше нет.
Нет Истала, только дед
Глядит с надеждою им вслед.
Несётся Чудра над полями,
Над лесами и степями.
Мелькают горы, океаны,
Большие, маленькие страны.
Истал глядит во все глаза.
Он видит землю, небеса.
На Востоке солнца луч
Осветил громаду туч.
Запад весь закрыт туманом,
Юг дрожит от ураганов.
Крайний Север поседел,
Вот к нему Истал летел.
— Как полёт, мой юный друг?
Не пронял тебя испуг? —
Голос Чудры услыхал
Чуть растерянный Истал.
— Испуга нет. Есть удивленье.
Что за чудное творенье,
В котором я сейчас лечу?
Разобраться в нём хочу, —
Шёпотом сказал герой.
— Чего ты шепчешься со мной? —
Рассмеялся Чудра звонко. —
Говори со мною громко.
Обо мне ты хочешь знать?
А здесь нечего скрывать.
Чудодревний я пилот,
Сам себе я самолёт.
Раздуваюсь, уменьшаюсь,
Появляюсь и скрываюсь
Очень быстро — не догнать.
Со мною можно полетать.
И не только полетать,
А душевно поболтать.
Как находишь мой салон?
Тебе уютно сейчас в нём?
— Очень славно здесь сижу.
Других слов не нахожу, —
Воскликнул витязь, удивляясь,
До сидения касаясь. —
Мне кажется — всё это сон:
Дед Ведун и твой салон.
Во многих странах я бывал,
Но такое не встречал.
— Согласен, витязь, я с тобой, —
Кивнул Чудрёнок головой. —
Ты многое ещё не знаешь.
Но вот со мною полетаешь
И сам поймёшь, что этот Свет
За миллиарды прошлых лет
Немало дива накопил,
Но только люд о том забыл.
Мы с тобой уже у цели.
Готовься, витязь, прилетели.
Чудрёнок мягко приземлился,
Котелок, как дверь, открылся.
На землю спрыгнул наш Истал,
Огляделся и сказал:
— Да, места здесь неплохие:
Река, луга, простор кругом.
С неба льют лучи златые.
Но что же делать нам потом?
— Что нам делать? Расставаться.
Тебе идти, а мне остаться, —
Чудра глянул на Истала. —
Витязь мой, пора настала
Сразиться со Змеёй могучей,
С этой гадиной ползучей.
Пойдёшь тропинкой луговой.
В конце пути перед тобой
Должна гора там появиться.
Горе обязан поклониться,
Затем расщелину найти,
Тропой подземною пойти.
Тропа упрётся в зал огромный,
Красной цепью окружённый.
За цепью логово Змеи,
Но туда ты не беги.
Сразись сперва с цепною силой,
Что Змеюку сторожила.
А потом твой путь открыт,
Бой опасный предстоит!
Дальше ты и сам узнаешь,
Когда в сраженьи побываешь.
Я же буду здесь стоять,
Тебя с победой поджидать.
Витязь молча поклонился,
По тропинке удалился.
Долго шёл наш удалец.
Через время, наконец,
Подошёл к горе могучей,
Что вздымалась выше тучи.
До земли ей поклонился
И мгновенно очутился
У расщелины огромной,
Неприступной, очень тёмной.
Но Истал не колебался.
В щель проник и оказался
Внутри горы. Тропа, петляя,
Звала Истала за собой.
Витязь шёл, не отдыхая,
О битве думал со Змеёй.
Тропа за угол забежала
И неожиданно пропала.
Пред Исталом возвышался,
Серым светом наполнялся
Огромный зал. Вокруг него
Цепь натянута была.
Она надёжнее всего
Вход к Змеюке стерегла.
Витязь приостановился,
Огляделся — ни души!
По цепи огонь струился,
Чуть потрескивал в тиши.
Истал немного шевельнулся.
Вдруг огонь стрелой взметнулся,
Зашипел и засверкал.
Отступил назад Истал.
Огоньки вновь присмирели,
Вернулись в цепь и полетели,
Красной лентой извиваясь,
Тайной воле подчиняясь.
— Что ж, на силу сила есть, —
Тихо молвил витязь бравый, —
Тебе, Ведун, хвала и честь.
Не устоит сейчас лукавый!
Он слово тайное сказал,
Кусок цепи тотчас упал.
Истал в проход вошёл скорей,
В средине зала средь огней
Змея на троне восседала.
Корона чёрная на ней
Мрачных мыслей навевала.
Глаза как уголья пылали,
Своим взором завлекали.
Кто под взгляд сей попадал,
Вмиг навеки замирал.
— Иди ко мне, — сверкнув глазами,
Змея тихонько прошептала. —
Лежу одна я здесь веками.
Едва от скуки не пропала.
А мне так хочется порой,
Чтоб кто-то мог дружить со мной.
Чтоб красу мою хвалил,
О любви мне говорил.
Оцени мой дивный вид,
Гладкость кожи, нежность взгляда.
В моих глазах любовь горит,
В речах моих ни капли яда!
Ты лишь глазком одним взгляни,
И вмиг украсишь свои дни.
Взгляни, не бойся, не обижу.
Но ты боишься, я же вижу.
Змея лукаво улыбнулась
И лениво потянулась.
Истал молчал, потом вздохнул
И на Змею в упор взглянул.
Змеюке этого и надо!
Скрестились вместе оба взгляда.
Огнём пылает взор змеиный,
Поток идёт неутомимый.
Но Истал не покорился.
В Змею орлиным взором впился.
Огонь к себе не подпускает,
Назад к Змеюке отсылает.
Обжигается Змея.
Кричит и корчится от боли:
— Ну, хватит! Пошутила я!
Не понимаешь шуток, что ли?! —
И глаза свои закрыла,
Пламень жгучий погасила. —
Давай мириться. Вижу я,
Такова судьба моя,
Что с тобой делиться надо.
Хоть, конечно, я бы рада
Себе оставить всё, как есть,
Но мне дороже моя честь.
Гость нежданный, подойди,
На этот камень погляди.
В этом камне сила власти.
Владела ею только я.
Разделим камень на две части:
Часть твоя и часть моя.
Ты согласен на раздел?
Почему ты так несмел?
Молчишь, не хочешь подойти,
Гляди, что будет впереди.
Сейчас я с камня поднимусь,
Хвостом своим я размахнусь
И камень этот разобью,
Ты получишь часть свою.
Змея лениво поднялась,
Раскачалась, ухмыльнулась.
Затем внезапно повернулась
И на Истала понеслась.
Глаза пылают злым пожаром,
Хвост столбом, чтобы ударом
Истала в клочья разметать.
Но Истал Змеюку хвать
За огромный, жирный хвост.
Развернул в змеиный рост
И её к стене прижал...
— Тебя давно я поджидал, —
Молвил он весьма сурово. —
За зло своё ты будь готова
Наказанье понести.
Тебе меня не провести! —
В кольцо Змеюку завязал,
Змеиным каменем прижал.
Слово молвил. Чёрный пламень
Охватил Змею и камень.
— Ты сильней, но ты умрёшь,
Вслед за мной на дно пойдёшь, —
Змея, слабея, прошептала, —
Я тебе не всё сказала!
Кольцо змеиное забилось,
В чёрной дымке растворилось.
— Уф! — Истал на землю сел, —
Неужто я остался цел?
Теперь к Царице путь открыт,
Ничто мне больше не грозит.
Вдруг странный звук он услыхал.
На том месте, где лежал
Змеиный камень, щель открылась,
Вода из щели заструилась.
Затем потоком полилась
И к Исталу добралась.
— Что за напасть в этот раз?
Уходить пора сейчас! —
Встрепенулся воин юный.
И помчался как безумный
По тропинке из горы,
Выскочил из щель-норы.
А вода всё прибывала,
Гору снизу размывала.
Истал с себя снял поясок,
Завязал на узелок.
Размахнулся, зацепился,
Натянул и лихо взвился
По горе до самых туч.
Вдруг кроваво-жаркий луч
Выскользнул из-под горы,
Из Змеиновой норы.
Вверх и вниз метался он.
Прожигал со всех сторон
Каждый камень, выступ, щель,
Ища намеченную цель.
Витязь враз смекнул, в чём дело.
Но не струсил! Очень смело
Лез наверх, не отступал.
Наконец-то он попал
В густую темь тяжёлых туч.
Внизу остался жаркий луч.
Закачалась вдруг гора,
Ушла под воду щель-нора.
Истал заметил терем чёрный.
Возле терема огромный
Пёс сидел, оскалив пасть.
Трудно в терем сей попасть!
— Уходи, глупец клыкастый, —
Воскликнул грозно наш Истал. —
Для тебя я враг опасный.
Гляди, тебя предупреждал!
Но пёс не слушал эти речи.
Разогнавшись, он на плечи
Быстро прыгнул и терзать,
Под себя Истала мять.
Покатились оба тела.
Пена клочьями летела
Из собачьей чёрной пасти.
Разорвал бы пёс на части
Удалого молодца,
Но такого нет конца.
Истал не тот, каким он был.
Он мощь большую получил
И дрался за благое дело!
Псина злобная слетела
С вершины вниз. А удалец,
Достигнув цели, наконец,
Ворвался в терем. У окна,
Молчалива и бледна,
Лежала дева. Цепь витая,
Как чёрная змея большая,
Обвила Царицу крепко,
Загнав девицу в горе-клетку.
Витязь цепи разорвал,
Девицу на руки поднял
И вышел вон из теремка.
Дева так была легка!
Словно тонкая былинка,
Будто нежная тростинка,
Лежала на его руках
Со слезами на глазах.
— Очнись, Царица! Всё былое
Пропало вместе со Змеёю, —
Вскричал Истал. Но всё напрасно!
Лежала дева безучастно.
Вдруг вершина задрожала,
Гора тихонько оседала
В пучину вод. А жаркий луч
Появился из-за туч.
Он снова начал настигать,
Слепящим светом обжигать.
А гора всё ниже, ниже,
И вода всё ближе, ближе.
— Что же делать? Боже правый! —
Истал за голову схватился. —
Неужто в этот раз лукавый
Его сможет победить
И в пучине вод сгноить?!
Вдруг внезапно появился
Суровый Чудра. Быстро сел.
— Пока в луче я не сгорел,
В салон садитесь поживей.
Да шевелитесь пошустрей! —
Крикнул витязю пилот. —
Видишь, как вода идёт!
Вмиг Истал поднял Царицу.
Поместил её в салон.
Яркий луч к нему стремится,
Поджигая всё кругом.
Полетели! Чудрик лихо
С горы поднялся к небесам.
В салоне было очень тихо.
— Не верю я своим глазам, —
Промолвил витязь еле слышно. —
Прощался с жизнью я сейчас!
— Как видишь, этого не вышло.
Умрёшь, браток, не в этот раз, —
Чудра весело сказал. —
Объясню, как я узнал,
Что с тобою приключилось.
Представь! Всё это мне приснилось!
Лежу и дремлю, как всегда.
Вдруг вижу — тёмная вода
Внезапно гору заливает
И тебе идти мешает.
По колено ты в воде!
Вижу я, что ты в беде.
Чувствую, что хватит спать.
Друга надо выручать.
Вот я там и оказался,
Когда с жизнью ты прощался.
— Спасибо, Чудра. Я в долгу.
Если нужно, помогу, —
Искренне сказал Истал. —
На всю жизнь ты другом стал!
— А почему Царица спит? —
Спросил Чудрёнок у Истала. —
Сколько времени летит,
Ещё ни разу не вставала.
— Я не знаю. Вроде дышит,
Но меня она не слышит, —
Истал ответил. — Не пойму.
Полетели к Ведуну.
— Тогда вперёд! — вскричал пилот. —
Ведун давно уже нас ждёт, —
И он в небо выше взвился.
Вдруг на Чудру опустился
Странный круг. Он расширялся,
Потом стремительно сужался,
Чтоб собой закрыть алмаз,
Этот яркий чудо-глаз.
Без него Чудрёнок слеп
И полёт его нелеп.
Чудра дёрнулся, присел,
Затем вырвался, взлетел.
Но круг преследовал, кружил,
Со всех сторон его сдавил.
Истал заметил, что пилот
Вдруг замедлил свой полёт.
— Что случилось? — он спросил.
— Кто-то голову сдавил, —
Ответил Чудра, задыхаясь. —
Я на землю опускаюсь.
Он смотреть мне не даёт,
Видно, смерти моей ждёт.
— Мужайся, братец, и не трусь.
Спускайся вниз, я разберусь, —
Сурово молвил витязь бравый. —
Узнаю, что там за лукавый
Решил испортить наш полёт.
— Хорошо, — сказал пилот.
С большим трудом он приземлился,
Только верх вдруг не открылся.
— Дверь заклинило, Истал, —
Чудра тихо прошептал. —
За нами кто-то наблюдает,
Выпускать нас не желает.
Присядь, пошарь внизу руками.
Между острыми узлами
Нащупай кнопку. Надави,
В проём открывшийся беги.
Разберись, кто нам мешает
И кто смерти нам желает!
Витязь так и поступил.
Осторожно низ открыл.
Быстро вышел, оглянулся
И невольно ужаснулся.
На Чудрёнка круг спустился,
Чёрной лентою обвился
И сжимал его потуже,
Чтоб пилоту стало хуже.
Только витязь шевельнулся,
Моментально круг раздулся.
От пилота отделился
И к Исталу устремился.
Но витязь наш не растерялся:
Саблей в воздухе взмахнул,
Чёрный круг вмиг разорвался
И лентой в небо ускользнул.
— Уф, — вздохнул Истал устало,
Вытирая пот со лба. —
Что за напасть к нам пристала
,
Канитель тут развела?!
Чудра, как ты? Отдышался?
— Спасибо, друг. Живой остался, —
Чудрёнок глубоко вздохнул, —
Вот и долг ты мне вернул.
Заходи в салон, дружок, —
И Чудра сдвинул котелок.
— Не знаю, что же это было? —
Задумчиво сказал Истал. —
Тебя едва не погубило,
Да и я чуть не пропал.
— А вот я, мой юный друг,
Как увидел этот круг,
Сразу понял, кто злодей.
Это лютый, злобный Змей, —
Сурово Чудра произнёс. —
Сколько горя он принёс!
Этот круг — петля для многих.
Сильней затянет — смерть в итоге.
А Змей Змеиныч наблюдает,
Если надо, добивает.
— Тогда быстрее полетим.
Не хочу встречаться с ним, —
Вскричал встревоженно Истал. —
Нам Ведун ведь что сказал?
Спасти Царицу! Полетели!
Мы с тобой почти у цели.
Вдруг внезапно потемнело,
Зашумело, засвистело.
Из-за тучи появился
И на землю опустился
Змей Змеиныч. Мощный хвост,
Сто голов, огромный рост.
Двенадцать крыльев за спиной
Отливали чернотой.
Лапы как у крокодила.
В них была большая сила.
— Что, голубчики, попались? —
Змеиныч грозно закричал. —
Сидели б дома, не болтались.
Дед ведь вам не всё сказал.
Ведун хитёр. Он власти хочет,
Но воевать уж нету мочи.
Вот и вздумал обмануть,
Чтоб очистить себе путь.
Из-за глупости своей
Вы сестру мою сгубили.
Из-за тупости своей
Себя чуть жизни не лишили.
Я могу вас уничтожить,
А могу и пощадить.
И Ведун вам не поможет!
Один щелчок — и вам не жить.
Но я добрый. А сейчас
Выполняйте мой приказ.
Отдайте мне красу-девицу,
Эту спящую Царицу.
Вам она как мухе цепь:
Некуда девицу деть.
Ну а мне она сгодится.
Я решил на ней жениться.
Дело мигом провернём
И расстанемся на том.
Змей Змеиныч ухмыльнулся,
Гордо выгнулся, надулся.
Возникла пауза. Истал
Во весь рост пред Змеем встал.
— Ох, лукавишь ты, Змеиныч! —
Громко юноша сказал. —
Что-то ты скрываешь здесь.
Зачем тебе в женитьбу лезть?
Какая польза от жены,
Которая все спит да спит?
Друг в друга вы не влюблены,
И скучно с ней: она молчит.
— Что за «умник» появился? —
Змей Змеиныч возмутился. —
Я сказал, и будет так.
Ты действительно простак!
Не о деве говори.
Жизнь свою побереги!
А ты, Чудрёнок-пузырёк,
Открывай свой котелок.
Хватит с вами здесь болтать!
Пора невесту забирать.
Что за глупые умишки?!
— Стой, Змеиныч! Это слишком! —
Решительно сказал Истал. —
Я тебе не разрешал.
— Ты перечишь, муравей?! —
Грозно рыкнул страшный Змей. —
Такое я не потерплю.
Сейчас я всех вас раздавлю!
— Что же делать нам, Истал? —
Тихо Чудра прошептал. —
Гляди — идёт, земля дрожит,
А от гнева весь кипит.
Может быть, нам улететь?
— Нет, Чудрёнок, не успеть.
Слишком близко расстоянье.
Да и вспомни обещанье,
Какое Ведуну давал.
Видно, этот час настал, —
Ответил витязь, наклоняясь,
Землицы-матушки касаясь. —
Матушка Земля, ответь:
Как отвергнуть эту смерть?
Моя сабля здесь слаба,
Сила в ней совсем не та!
Земля вдруг мелко задрожала
И под Змеинычем опала.
Образовалась щель земная.
Когтями в щели застревая,
Остановился Змей хвастливый,
Вынуть когти нету силы.
Двенадцать крыльев зашумели,
Сто голов враз зашипели.
Хвостом о землю ударяет,
Но ничто не помогает.
Вновь земля слегка качнула
И меч к Исталу подтолкнула.
Рядом щит и шлем лежали,
Червонным золотом сияли.
Воин быстро облачился
И Змеинычу сказал:
— Ну что, Змеина, отходился?
Неужто страх тебя сковал?
Не сможешь больше ты глумиться.
Гляди как крепко Мать-Землица
Твои когти прищемила!
Нашлась покрепче тебя сила.
Змей от злости задрожал,
Двести стрел из глаз сверкнули,
Но Истала не проткнули.
Его надёжно щит скрывал.
Змей Змеиныч не унялся.
Сильно крыльями взмахнул.
Буйный ветер вдруг поднялся,
Но воин даже не вздрогнул.
Меч сверкнул в руках Истала,
И голова, что нависала
Над смелым воином, свалилась,
Змеина шея оголилась.
Змей от злости весь затрясся.
Как шар надулся и напрягся.
Но Святая Земля-Мать
Не хотела отпускать.
Взвыл Змеиныч что есть мочи,
Округлил от злости очи.
Пламень жаркий изрыгнул,
Крылами чёрными взмахнул.
Истала щит и меч спасали,
Пламя жаркое впитали.
Собрав в комок все жар-огни,
Назад Змеинычу послали.
Горячий ком крыло прожёг,
Змеюка двинуть им не мог.
— Ах ты, наглый муравей! —
Заревел сердито Змей. —
Сейчас тебе я покажу,
Ни за что не пощажу!
Девяносто девять глав
Устремились на Истала.
Каждая из этих глав
Ядом в витязя плевала.
Зубы острые сверкали,
Смерти витязю желали.
Но на страже воин бравый.
Своим мечом все вжик да вжик!
Голов лишился Змей лукавый,
Конец пришёл, он весь поник.
Стало тихо. Наш Истал
Глаз со Змея не спускал.
Не верил, что ему конец.
— Браво, воин, молодец! —
Сзади голос прозвучал.
Витязь деву увидал.
Царица мило улыбалась
И к Исталу приближалась.
— Чары спали, мой герой.
Восхищаюсь я тобой!
Враг повержен, нету ночи.
Свет узрели мои очи, —
Царица ласково сказала
И с улыбкой продолжала, —
Спасибо вам, мои друзья.
А сейчас прошу вас я
Со мной к родне моей слетать,
Сестру и братьев повидать.
Детство с ними прожила,
Затем на Север отбыла
С отцом и матерью втроём,
Оставив наш родимый дом.
Так было нужно для людей,
Для людей страны моей.
И вот теперь чрез много лет,
После страшных, горьких бед
На родину душа стремится,
Хочу с роднёй объединиться.
Какой же будет ваш ответ?
Вы согласны или нет?
Чудрёнок выбежал вперёд
И в восторге закричал:
— Мне очень нравится твой род,
Я там не раз уже бывал.
Истал, давай слетаем с ней?
Втроём нам будет веселей.
— Хорошо, согласен я, —
Ответил коротко Истал. —
Меняется судьба моя,
Когда я всех вас повстречал.
Он на землю положил
Шлем и меч, щитом накрыл
И поклонился Мать-Земле:
— Благодарен я тебе
За помощь ту, что оказала,
В борьбе с врагом защитой стала.
Зазвенели шлем с мечом
И вмиг исчезли со щитом.
— Вот и ладно, милый друг, —
Спокойно молвила Царица. —
Я теперь хочу вернуть
Свои крылья-колесницу.
Вслед за ними Солнце встанет,
А лжесолнце в бездну канет.
Коль я вырвалась из плена,
Везде должна быть перемена!
Царица вся вдруг заискрилась,
В златую птицу превратилась.
Ввысь взлетела и пропала,
Темнота на землю пала.
Грянул гром и дождь полил,
Сильный ветер зло завыл.
Потом всё начало светиться.
Златая чудо-колесница
Появилась как виденье.
На высоком трон-сиденьи
Возвышалась чудо-дева,
Была она горда и смела.
Следом солнышко явилось,
Ярким светом заискрилось.
Заблистало во всю мощь
Стихла буря, сильный дождь.
— Удивлён! Какое чудо! —
Восхитился наш юнец.
— В этом есть твоя заслуга!
Горжусь тобою. Молодец! —
Сказал Чудрёнок, улыбаясь,
Вместе с другом восхищаясь.
В это время колесница,
Сложив крылья, приземлилась.
Во всей красе своей девица
Пред друзьями появилась.
Златые волосы до пят
На Солнце пламенем горят.
Глаза пронзают как стрела,
Кожа нежна и бела.
— Отчего, друзья, застыли?
Иль язык вы проглотили? —
Царь-девица рассмеялась.
Она явно забавлялась
Видом Чудры и Истала. —
— Может, я вас испугала?
Бравый витязь, что случилось?
Или я так изменилась,
Что по-царски не приветил?
— Извини, я не заметил, —
Растерянно сказал Истал. —
Не такой тебя я знал.
Раньше слабой ты была,
Жизнь в тебе как свечка тлела.
А сейчас ты как стрела
С поднебесья прилетела.
Извини, что не по сану
Отнеслись к тебе сейчас.
— Ругать я вас, друзья, не стану,
Обойдёмся без прикрас, —
Рассмеялась звонко дева. —
Не за этим прилетела,
Чтобы в краску вас ввести.
Сейчас мне с вами по пути.
Подымайтесь в колесницу,
Полетели веселиться,
День рождения справлять.
Ведь живая я опять!
— Погоди, а как Ведун?
Он ведь ждёт, переживает!
— Витязь бравый, наш колдун
Уже давно об этом знает, —
Успокоила Царица. —
Наши мысли, словно птицы,
Летят туда, где сильно ждут,
Адресата вмиг найдут.
Высоко над облаками
Летит златая колесница.
Машет медленно крылами
Огненная чудо-птица.
Исталу нравится полёт.
Закрыл глаза и отдыхает.
Но Чудра был и сам пилот,
Всё видит он, всё примечает.
— Ох, и медленно летит!
Не летит, а будто спит, —
Недовольно прошептал. —
Я б давно её списал.
Твоя златая колесница, —
Привязался он к Царице, —
Устаревшая модель.
Таких не делают теперь!
— Ах, оставь ты колесницу, —
Усмехнулася Царица. —
Ты ведь многое не знаешь,
Оттого не понимаешь.
Но Чудрёнку не сидится.
Всё ощупал, осмотрел.
Проверил крылья колесницы,
Чуть за борт не улетел.
— Что за крылья? — бормотал. —
Смазаны каким-то маслом.
Но эти крылья, я б сказал,
Придуманы совсем напрасно.
У меня мотор как птица.
Такую скорость развивает,
Что эта чудо-колесница
Об этой скорости не знает.
Взглянула дева на пилота,
Рассмеялась от души.
— Отпусти свою заботу,
Дай понежиться в тиши. —
Она весело сказала. —
Я давно так не летала.
Я купаюсь в этом Свете,
Я вдыхаю свежий ветер.
Проспала немало лет
И не видела сей Свет.
Скорость я не развиваю,
Потому что отдыхаю.
Ляг и ты, засни немного,
Дальняя у нас дорога.
— Ладно, — Чудра согласился.
Глаз тихонечко закрылся,
Диск кружиться перестал,
Наш Чудрёнок задремал.
Тихо стало в колеснице,
Но Исталу всё ж не спится.
Мысли мрачные пошли,
Воспоминанья принесли.
Он снова вспомнил дом родной,
Такой для сердца дорогой.
Но из-за подлости Жаннет
Туда ему дороги нет.
Теперь девиц он избегал,
Влеченье к девам потерял.
Был уверен, что любовь
Причиняет только боль.
Солнцеликая Царица,
Заметив, что ему не спится,
К Исталу тихо подошла
И разговор с ним завела.
— Успокойся, не грусти.
Оставь плохое позади.
Не вспоминай былые дни,
Любовь из сердца не гони, —
Ласково она сказала
И спокойно продолжала: —
Девы разные бывают.
Одни улыбкою пленяют,
Другие зло в сердцах таят,
Притворяются, хитрят.
А есть беспечные девицы,
Им бы лишь повеселиться.
Ты должен голову иметь,
Девиц получше разглядеть.
— Прозорлива ты, Царица!
От тебя не утаиться, —
Растерянно сказал Истал, —
Ведь все мысли я скрывал!
— Ну и что же, мой герой?
Твои мысли над тобой,
Словно буковки, летают,
Кто умеет — прочитает.
— А почему же Ведунок
Эту силу мне не дал?
— Потому, мой мил дружок,
Что любовь ты отрицал.
Силы разные бывают:
Кто-то брёвнышки таскает,
Кто-то бьётся как герой...
То, что было и с тобой.
Но любовь ведь тоже сила.
Если душу охватила,
Сердце сразу всё прочтёт,
Чрез преграды все пройдёт.
— Не согласен я с тобой, —
Истал взволнованно вскричал. —
Не раз, бывало, под луной
Прекрасных дев я обнимал.
Но душа моя не пела,
И любовь меня не грела.
Всё обычно, как всегда.
Всё сплошная ерунда!
Зато любовь одной девицы
Такое горе принесла,
Что готов был удавиться,
Меня с ума чуть не свела!
Так что, милая Царица,
Не могу я согласиться,
Что любовь — это прекрасно.
Для меня давно всё ясно.
Хватит мне любви родных,
Я готов отдать за них
Жизнь свою, — сказал Истал,
Отвернувшись, замолчал.
— Ну что же, витязь мой прекрасный.
Взгляни, какой денёчек ясный.
Не будем тему продолжать,
Жизнь рассудит нас опять, —
Усмехнулась Царь-девица. —
Гляди, как Чудре сладко спится!
Давай и мы чуток поспим,
И в отчий дом мой полетим.
Время быстро пробежало.
Вновь на троне восседала
Солнцеликая Царица.
А златая колесница
Полетела как стрела.
«Куда исчезли два крыла?
И почему так лихо мчится
Без мотора колесница?« —
Чудра думал и молчал,
Задачу трудную решал.
Вдали вдруг что-то засияло,
И, чем ближе, ярче стало.
Дева хлопнула в ладони.
К ним летели чудо-кони.
Взглянув на Чудру и Истала,
Она с улыбкою сказала:
— Мы почти уже на месте.
Вспомним же о царской чести.
Нельзя быть людям в колеснице
Рядом с царскою девицей.
Вы садитесь на коней,
Стражей будете моей.
— Чтобы сел я на коня?!
Зачем позорите меня?! —
Чудрёнок принялся кричать, —
Я и сам могу летать!
В это время наш Истал
С интересом созерцал
Двух небесных скакунов
В мелькании златых подков.
Они похожи друг на друга,
Как два сиамских близнеца.
Вдвоём кружилися по кругу,
Движенью не было конца.
Но вот один вдруг подлетел,
Истал его и разглядел.
Конь имеет два крыла,
Восемь ног, пушистый хвост.
Шерсть завитою была,
И при всём огромный рост.
Над глазами нависал
Обруч змейкой золотой.
Конь всех мощью поражал
И прекрасен был собой.
Услышав Чудрины слова,
Истал спокойно повернулся.
— Друг, а ведь она права.
Почему ты так надулся?
Ты всю жизнь свою летал,
А на ком-нибудь скакал?
Чудрик вмиг заулыбался.
— Как же я не догадался
С этой стороны взглянуть!
Согласен, нечего тянуть, —
Воскликнул он. — Пойдём, дружок.
Мне по нраву скакунок.
Минутой позже оседлали
И, счастливые, летали
Рядом с чудо-колесницей,
Со смеющейся Царицей.
В прозрачной дымке появились
Очертанья дивных гор.
Над ними весело кружились
Стаи птиц, деля простор.
— Здесь теперь мой отчий дом, —
Тихо дева прошептала. —
Как же мрачно стало в нём,
Пока в плену Змея держала.
Свет от дивной колесницы
Осветил вершины гор.
— Эге-гей, — кричали птицы, —
Встречай сестрицу, братец Шор.
Кони лихо закружились
Над вершиною горы,
Затем медленно спустились,
Вышли люди из норы.
Впереди огромный витязь
С изумлёнными глазами.
Сзади низенький народ
С очень длинными носами.
Золотая колесница
На луг зелёный опустилась,
Солнцеликая Царица
Перед витязем склонилась.
— Здравствуй, братец мой родной.
Вот и встретились с тобой, —
Девица ласково сказала. —
Наконец я к вам попала.
Я так хочу вас всех обнять,
Расцеловать, к груди прижать!
Зови скорее остальных —
Сестру и братиков родных.
Шор внезапно задрожал
И на колени вдруг упал.
— Азарушка, сестра родная.
Кровинушка моя златая.
Я думал — нет тебя в живых,
Как и родителей моих, —
Воскликнул он, чуть запинаясь
И рукой сестры касаясь. —
Радостно тебя встречать,
Но должен я тебе сказать.
Теперь нас двое: ты и я.
Вот и вся наша семья.
— Как?! — воскликнула Царица. —
Что же здесь могло случиться?
Где Захарий и Экмал?
Где малыш наш Радонал?
Где они? А где сестрица,
Моя нежная Даница?
Я ушам своим не верю!
Не верю в страшную потерю!
Прошу ответить мне сейчас.
— Ладно, я начну рассказ, —
Нахмурив брови, Шор устало
Махнул могучею рукой. —
Врагов здесь много побывало,
Когда расстались мы с тобой. —
И он заплакал, не стыдясь. —
Сюда нагрянул Чёрный Князь.
Всю семью застал врасплох,
Приковал к скале цепями.
Злобный буйвол нас стерёг,
День и ночь следил за нами.
Ветер знойный обжигал,
Первым умер Радонал.
Потом Захарий и Даница,
Наша милая сестрица.
Остались я и брат Экмал.
Но братец наш не унывал.
За жизнь боролся, что есть сил.
В скале он цепь расшевелил.
Потом вдвоём мы напряглись
И от скалы оторвались.
Только начали бежать,
Буйвол стал нас догонять.
Брата под себя подмял
И в лепёшку растоптал.
Я взобрался на бугор,
Глянул вниз, — тут бледный Шор
Горестно качнул главой, —
Потом узнал, что и с тобой
Случилось страшное несчастье,
Что ты находишься во власти
Огромных Змей, и нету сил,
Чтоб кто тебя освободил.
— Как видишь, силушка нашлась.
Я с одра смерти поднялась, —
Царица глянула на брата, —
И... началась уже расплата.
Сейчас ты видишь молодцов,
Двух героев-удальцов.
Перед тобой отважный воин,
Имя редкое — Истал.
С ним пилот, похвал достоин,
Его ты раньше не видал.
Шор раскрыл глаза пошире:
— Клянусь я небом! В этом мире
Такое вижу в первый раз!
Ох, удивила ты сейчас!
— Неправда! — Чудра закричал. —
Я у вас уже бывал.
Вы со мною забавлялись,
Вместе мы не раз катались.
Вы мне даже говорили,
Что пилот я хоть куда.
Как же вы меня забыли?!
Не поверю никогда!
Шор немного растерялся,
Потом с мыслями собрался
И ответил, скривив рот:
— Может быть, он и не врёт.
Из-за этих страшных бед
Голове покоя нет.
Совсем я выбился из сил,
Многое уже забыл.
— Что ж, потом мы разберёмся, —
Нахмурилась краса-девица. —
А сейчас давай пройдёмся
Туда, куда душа стремится.
Помнишь Камень на горе?
Мы Седым его прозвали.
А под ним в большой норе
Часто в юности играли?
Давай пойдём сейчас к нему?
Там душой и отдохну.
Витязь вмиг насторожился,
Острый взгляд в Азару впился.
Он немного помолчал,
Затем с усмешкою сказал:
— А ты, сестричка, все такая —
Романтичная, смешная,
Раз помнишь Камень этих гор.
Сколько лет прошло с тех пор!
Но время службу сослужило
И Камень этот расчленило.
Он раскололся и упал,
Под себя нору подмял.
Но ты, сестрёнка, не грусти.
Лучше в дом мой проходи.
— Спасибо, брат, за приглашенье, —
Спокойно молвила Царица. —
Но сейчас сложилось мненье,
Что ты должен повиниться.
— Повиниться?! — Шор вскричал
И рукою замахал. —
В чём меня ты обвиняешь?
Или, может быть, желаешь
Осрамить родного брата?
Вот такая мне расплата!
Он спиною повернулся,
Разозлился и надулся.
— Не хочешь сам все рассказать,
Могу и я рассказ начать, —
Царица молвила в ответ. —
Когда покинула сей Свет
И в плену я оказалась,
В этот дом печаль пробралась.
А с нею подлость и беда...
— Сестра, всё это ерунда! —
Прервал её сердитый Шор, —
Говоришь ты сущий вздор!
— Если вздор я говорю,
Сделай так, как я велю, —
Строго молвила Царица. —
Сейчас хочу я очутиться
На горе, где Камень был
И проход в нору закрыл.
Неужели не уважишь
И сестре своей откажешь?
Моё желание пустяк!
Или думаешь не так?
— Азара, хватит! Надоело!
Зачем сюда ты прилетела?
Скандал со мною затевать?!
Так я смогу тебя унять, —
Воскликнул Шор, весь покраснев,
Выдавая скрытый гнев.
— Братец, я не понимаю,
Чем тебя так обижаю? —
Строго молвила Царица. —
В норе, я знаю, есть темница,
Где страдает наш народ,
А выход Камень стережёт.
Когда с отцом мы улетали,
Вести дела здесь поручали
Брату старшему Экмалу,
Тогда темницы не бывало.
Здесь была страна цветов,
Без насилья и оков.
Люди весело смеялись
И ни в чём здесь не нуждались.
А теперь народ невесел,
Вижу, головы повесил.
Твоя власть ему во вред,
В твоей власти правды нет.
Шор немного растерялся:
Он этих слов не ожидал.
Но быстро с мыслями собрался,
Азаре ласково сказал:
— Сестрица милая моя,
Ведь мы с тобой одна семья.
Зачем же ссора между нами?
Будем добрыми друзьями.
Пойдём со мною, посидим,
Обо всём поговорим.
— Зачем нам, Шор, уединяться?
Ведь со мною может статься
То, что сталось здесь с Экмалом,
С Захарием и Радоналом.
Хоть коварен ты, хитёр,
Не обманешь меня, Шор!
Царица выпрямилась гордо
И сказала весьма твёрдо. —
Слушай, братец, мой приказ.
Отведешь ты нас сейчас
К тому месту, где томятся,
В сырой норе давно ютятся
Те, кого ты обижал,
Кого в цепи заковал.
Я приказываю, Шор.
Я — Царица этих гор!
— Ты Царица моих гор?! —
Закричал взбешённый Шор. —
Моих гор, моих людей?!
И мечтать о том не смей!
Лучше я тебя лишусь,
Чем от трона откажусь!
Архип, Евсей, схватите их —
Мою сестру и тех двоих!
Закуйте в цепи, а потом
К Седому Камню отведём.
Истал с Чудрёнком подбежали
И с Царицей рядом стали.
Сверкнула сабля у Истала.
— Сразись-ка с нами ты сначала, —
Грозно витязь произнёс. —
А ну попробуй, лживый пёс!
Шор от злости задрожал,
На Истала вмиг напал.
Саблю выхватил свою,
И закружилися в бою
Два витязя огромной силы,
Напряглись у Шора жилы.
Он в бою всех побеждал.
Поражений Шор не знал!
Сабли молнией сверкали,
Но бойцы не уставали.
Жестокий бой меж ними шёл,
Но вот конец ему пришёл.
Истал внезапно увернулся
И клинком груди коснулся.
Если б он слегка нажал,
Шор сражённый бы упал.
Тут все люди зароптали,
Плотно сдвинулись ряды.
В один голос закричали:
— Она Хозяйка, а не ты. —
Ты нас к гибели ведёшь,
С тобою точно пропадёшь.
Когда Чёрный Князь явился,
Он Князю в ноги поклонился
Ради власти, ради трона,
Забыв о Родовых Законах.
Дружа с Князем, осмелел
И родных не пожалел!
Мы всё знали, но молчали,
За правду нас уничтожали.
— Как вы быстро осмелели!
Глядите, чтоб не пожалели, —
Крикнул разъярённый Шор. —
Повылазили из нор!
Но никто не испугался.
И, как бы Шор не извивался,
Всей толпой его связали
И на колени дружно пали.
— Веди, Азара, нас вперёд.
Народ тебя не подведёт! —
Вскричали люди что есть мочи, —
Мы день увидели средь ночи.
Царица глянула на всех.
— Хорошо, друзья мои.
Но позаботимся о тех,
Кто коротает свои дни
В норе зловонной и сырой.
Кто отправится со мной
К Седому Камню?
— Все пойдём!
С собою Шора поведём! —
Кричит толпа. — Пусть поглядит,
Как народ в норе сидит.
Солнышко повыше взмыло,
Дорогу к Камню осветило.
К нему направился народ,
Со всеми вместе Шор идёт.
Истал с Чудрёнком оседлали
Восьминогих скакунов.
Рядом с девою летали,
Чтоб услышать её зов.
Посреди толпы тревожной
Брат Азары шёл, томясь.
Положенье было сложно.
Он жалел, что Чёрный Князь
Был не рядом, а вдали,
На краю Большой Земли.
Шор растерян и взбешён.
Никогда не думал он,
Что Азара вдруг воспрянет
И на родину нагрянет.
Глянув вверх, где в колеснице
Летела гордая Царица,
Он на взгляд её наткнулся.
Нахмурив брови, отвернулся.
Вот и место, где гора
Несчастных пленных стерегла.
Огромный Камень над норой
Как зоркий сторож возвышался.
Не поднять его рукой,
Лишь только Шору поддавался.
Опустилась колесница.
— Брат, — сказала Царь-девица, —
Если ты своей рукой
Сдвинешь Камень сей Седой,
Освободишь народ и братьев,
Снимешь ты с себя проклятье.
— А кто на троне воцарится? —
Прищурил Шор тревожно глаз. —
Если ты, моя сестрица,
Сразу дам тебе отказ!
— Трон и власть тебе важней,
Чем жизнь твоя и жизнь людей! —
Царица горько улыбнулась
И от Шора отвернулась.
Вдруг пред девою предстал
Витязь бравый наш Истал.
— Солнцеликая Царица!
Моя сила пригодится! —
Воскликнул он, сверкнув глазами, —
С Камнем справимся мы сами.
Главное — не унывать.
Не унывать, а побеждать!
— Ха-ха-ха, — воскликнул Шор, —
На обещания ты скор.
Гляди, мальчишка, подорвёшься.
Тогда беды не оберёшься!
Лучше сразу отойди,
Своё здоровье береги.
Запомните! Лишь только я
Смогу Камень сей поднять.
И из всех вас только я
На троне должен восседать!
Шор победно оглянулся
И горделиво ухмыльнулся.
Народ притих: «Что дальше будет?» —
С тревогой думали все люди.
— Истал, ты можешь приступать, —
Спокойно молвила Царица. —
Народ ведь надо выручать.
Сколько же ему томиться!
— Ха-ха-ха, — Шор рассмеялся. —
Давно я так не забавлялся!
Не туда, сестра, глядишь.
Народ ты славно веселишь!
Но никто не слушал Шора.
Истал поднялся очень споро
Наверх горы. Огромный Камень
Спокойно перед ним лежал.
Не поднять его руками,
А Камень молча наблюдал.
Истал застыл как изваянье.
Он видел массу, большой вес.
Не прошло его желанье,
А явился интерес.
— Неужто Шор меня сильнее
И Камень я не одолею? —
Витязь тихо прошептал.
Затем к Камню обратился:
— Много лет ты здесь лежал,
Сединою весь покрылся!
Ты видел счастье сей страны,
Справедливые решенья.
Теперь же все угнетены,
Остались слёзы и лишенья.
Неужто ты народ не любишь,
И вместе с Шором его губишь?!
Заскрипел и закрошился
Седой Камень. Тёмный вход
Пред Исталом вдруг открылся,
Витязь двинулся вперёд.
Идя по узкому туннелю,
Вдруг услышал горький плач.
Крики гневные летели:
— Вновь идёт к нам Шор-палач!
Туннель кончается и грот
Пред Исталом предстаёт.
Тусклый свет от стенок лился,
На полу народ ютился.
Кто сидел, а кто лежал,
К Исталу мальчик подбежал.
— Как ты, дяденька, вошёл?
Сюда заходит только Шор, —
Удивлённо он спросил. —
Или тоже Шор пленил?
Люди замерли. Истал
Возбуждённо закричал:
— Друзья мои! Я к вам пришёл
Освободить вас от оков.
Поспешите поскорей
Попасть в объятия друзей!
— А где же Шор? — спросил народ.
— Шор внизу пленённый ждёт.
Будет суд. Скорее вниз!
Там вас ждёт ещё сюрприз.
Люди молча поднимались
И к проходу направлялись.
Снова мальчик подбежал,
На дальний угол указал.
В углу два воина сидели,
На людей с тоской глядели.
От слабости едва дышали,
Ни рук, ни ног не поднимали.
— Добрый витязь, помоги
Из пещеры нам уйти, —
С мольбою мальчик попросил, —
Не хватает моих сил.
Витязь сильною рукой
Поднял двоих, подставил плечи.
Повел тихонечко с собой.
Вдруг явился им навстречу
Чудра с чудо-фонарём.
— Что случилось? Мы все ждём,
А ты всё здесь и не идёшь.
Кого с собою ты ведёшь?
— Милый Чудрик, помоги, —
К Чудрёнку мальчик подбежал. —
Моих братьев посади.
— Ты ли это, Радонал?! —
Чудра сильно удивился
И пред ним остановился.
— Да, Чудрёнок, это я,
А со мной моя семья, —
Вскричал взволнованно малыш. —
Давай быстрее, что стоишь?!
Много дней они не ели,
Очень сильно ослабели.
Я им крошки собирал
С той еды, что Шор давал.
Он кормил всех по чуть-чуть,
Ну а братьев как-нибудь.
— Тогда скорее все в салон.
Вам удобно будет в нём, —
Строго Чудра приказал. —
Помоги-ка им, Истал.
Наконец все разместились
И мгновенно очутились
Пред огромною толпой.
Чудра был пилот лихой!
— Азара! Милая сестрица! —
Воскликнул громко Радонал.
Подбежал к Златой Царице
И восторженно сказал:
— Ты жива! Глазам не верю!
А нам сказали, что мертва.
Я поверил брату-зверю,
А ты жива, жива, жива!
Это чудо, это сказка!
— А теперь пойдёт развязка, —
Тихо дева прошептала
И народу приказала:
— Шора привести ко мне
И к живой его родне!
Пред суровою Царицей,
Солнцеликою сестрицей
Стоял Шор, потупив взгляд.
— Погляди, любезный брат,
На итоги своей власти.
Много ли принёс ты счастья? —
Царица глянула в упор. —
Зло принёс ты, братец Шор!
Сколько душ ты загубил!
Для тебя никто не мил.
Родных братьев истязал,
Род отцовский запятнал.
Врага заклятого приветил,
С улыбкой, почестями встретил.
Что будем делать с ним, народ?
— Пусть он теперь в норе живёт, —
Закричали все вокруг, —
И забирает своих слуг.
Царица с трона поднялась:
— Ты слышал, брат, народа волю?
Закончилась твоя здесь власть,
А наказание — неволя!
Шор упал перед Царицей.
— Пощади меня, сестрица!
У нас с тобою одна кровь.
Что ты делаешь со мной?!
— Пощадить? А ну взгляни
На Захария, Экмала.
Тебе же братья ведь они!
Где ж душа твоя гуляла,
Когда их в цепи заковал
И в подземельи истязал?
Если так жесток с родными,
То какой же ты с чужими?
Хватит, Шор, ты нам не брат.
Тебя ждёт подземный ад.
Шор от злости задрожал.
— Чтобы Князь на вас напал! —
Крикнул он, кулак сжимая. —
Море слёз всем вам желаю!
Нахмурилась тут Царь-девица,
Взмахнула царскою рукой.
Золотая колесница
Взлетела птицей над толпой.
В окружении людей
Поднимался в гору Шор.
Шли за ним Архип, Евсей,
Не скрывая злобный взор.
К Седому Камню подойдя,
Шор со злобою вскричал:
— Ненавижу я тебя!
Для меня врагом ты стал.
Чтобы ты с горы скатился,
В пыль седую превратился!
Чтобы ты... — Но тут народ
Подтолкнул его вперёд.
Нора в горе тотчас закрылась,
И пред толпою опустилась
Златая чудо-колесница.
Из неё сошла Царица.
Нахмурив бровь, она сказала:
— Сейчас за зло я наказала
Тех, кто был несправедлив
И люто свой народ гноил.
Там, где зло, там нету счастья,
Угнетение — беда.
Там, где враг стоит у власти,
Печаль преследует всегда.
Шор — мой кровный, младший брат,
Много зла принёс стране.
Увы, во всём он виноват.
Теперь наказан он вполне.
По старшинству моей родни,
Страною править буду я.
В кругу заботы и любви
Мы станем как одна семья.
Вы согласны или нет?
— С тобой согласны, — был ответ.
— Тогда больных всех накормить
И в постели уложить, —
Приказала всем Царица
И вошла в злат-колесницу. —
Всем понятно? Тогда в путь.
Нам тоже нужно отдохнуть, —
И Азара улыбнулась,
К Исталу, Чудре повернулась. —
Вам же, гости дорогие,
Благодарность выражаю
За вашу помощь в дни лихие,
А я добро не забываю.
События последних дней
Были встряской для Истала.
Забыл он о тоске своей,
Уныние давно пропало.
Был спокоен, полон сил,
Решителен и хладнокровен.
Горьких слёз давно не лил,
Со всеми прост, со всеми ровен.
Душа тихонько исцелялась,
От плохого избавлялась.
Когда хорошее царит,
Огонь добра в душе горит!
Конец пятой части.
|
Опубликовано на сайте Поле надежды (Afield.org.ua) 24 мая 2021 г.
