Глава 1
Глава 2
Глава 3
Глава 4
Глава 5
Глава 6
Глава 7
Глава 8
Глава 9
Глава 10
Глава 11
Глава 12
Глава 2
Декабрь 2005-го. Уже почти полгода, как я отошёл от страсти. Остыло сердце, исчез страх случайной встречи, успокоились нервы. Закончил-то отношения больше года назад, но, получается, совсем недавно отошёл от страсти. Наверное, самой сильной и значительной в жизни. «Как ты можешь так говорить? — скажете вы. — Тебе всего-то тридцать три. Ты ещё не начинал жить». Что ж спорить не буду, каждый новый день таит в себе массу сюрпризов. Одним из них может стать встреча с прекрасной незнакомкой. И она положит конец образу жизни, который я веду. Но, оглядываясь назад и сравнивая не столько женщин, оставленных мной и оставивших меня, сколько накал собственных эмоций в том или ином случае, скажу, что тот роман, не являющийся предметом моего рассказа, был самым сильным и значительным. И да не убоюсь я патетических эпитетов. Та девочка вовремя мне попалась. Под самое начало кризиса среднего возраста. Чувство к ней круто изменило мою жизнь, заставило переосмыслить ценности, взглянуть на себя со стороны, разобраться и расставить точки над «i». Может быть, не до конца. Ну, так ещё и половина жизни пока прожита.
В общем, декабрь. В душе или гармония, или её отсутствие, — не понять. Такое состояние мне представляется пустотой. Жизнь заволокло тягучей плёнкой повседневности. Дом-работа-дом. Вам ли рассказывать, что так проходят годы, в которых ни взлётов, ни падений? Вы это знаете не хуже меня. Работа ещё такая, как назло, попалась — минимум творчества. Перебираешь сухие цифры, пробуешь их на зуб, расставляешь по вертикали и горизонтали и, в принципе, никого эти цифры не греют. Ни тех, кому их рисуешь, ни тех, кто говорит, что нужно кому-то что-то рисовать. Взлёт карьеры на ином предприятии оборвался неожиданно. С изгнанием первых лиц. Впрочем, сам виноват. Никто меня не заставлял делать тот выбор, который сделал. Никто не уговаривал становиться доверенным лицом. Само так получилось. Но я не жалею. Не было бы того выбора, не было бы поворота в жизни.
А теперь я всего лишь какой-то там специалист по какому-то там управленческому учёту в маленькой, но богатенькой фирме. Вспоминаются слова бывшего шефа: «Да мне по фиг, как моя должность называется. Хоть „ассенизатор“. Главное — заниматься любимым делом и получать за это бонусы». А я даже не могу похвастаться, что занимаюсь любимым делом. Просто перевожу жизнь на то, чему учился и с чем работал с окончания института. Сижу себе на вращающемся стульчике без подлокотников в кабинете, стены которого обклеены белыми рифлёными обоями под покраску, и пялюсь в плоский монитор компьютера.
В помещении ещё три стола. За одним из них весельчак Серёга. Ему двадцать пять, и он у нас инспектор по качеству. Второй — несколько старше меня, ужасно обидчивый на шутки Виталик. Виталика взяли на должность главного инженера. Третий стол пустует.
И всё бы ничего: кабинет набит новомодной оргтехникой, скоростной Интернет, микроволновка, чайник и кофеварка, столы ломятся от канцелярских принадлежностей, но, увы, помещение наше глухое. В нём нет окон и вентиляции. Только мощные лампы дневного света. Да вдобавок одна стена стеклянная, правда, закрыта металлическим жалюзи. И то, слава Богу. Строители обещают, что вот-вот мы всем скопом переедем в новое здание, в строительство которого, согласно моему отчёту, фирма уже вложила три миллиона долларов. И вот там-то у каждого из нас будет отдельный кабинет. Но когда это будет — неизвестно. Первый срок ввода в эксплуатацию того здания уже перенесли.
Итак, декабрь. За окном плюс восемь по Цельсию. Переменная облачность. Пирамидальные тополя спят. Трава ни жива, ни мертва: пучки зелени перемежаются жухлыми травинками. Я и руководители структурных подразделений собрались на производственное совещание в кабинете шефа. Совещающиеся сплошь в деловых костюмах. На столе перед каждым ежедневник с обложкой из телячьей кожи, на которой выгравирован фирменный знак предприятия. Шеф крутится в чёрном кожаном кресле, то оборачиваясь назад к образцам продукции с таким видом, будто те вот-вот сорвутся с полки и побегут по городу расхваливать фирму, то — к компьютеру, чтобы набрать очередной ответ в программе мгновенных сообщений.
Одна минута до начала совещания. Настроение весёлое. Впрочем, не знаю, у кого как на фирме, а на предприятии, покинутом мной, перед началом совещания в кругу собравшихся за продолговатым столом царило напряжённое молчание. Все ждали краткого вступления шефа, умещавшегося на абзац печатного листа, а потом разноса по полной программе. Счастливчиком оказывался тот, о ком шеф забывал упомянуть по ряду причин: либо тема совещания не касалась напрямую, либо его проколы были цветочками по сравнению с ягодками других. Здесь же всё не так. Прибаутки сыплются с разных концов стола метр на два до тех пор, пока директор, не посмеявшись то над одной из шуток, то над другой, взглянув на часы, не произнесёт: «Однако же, приступим».
— ...слышь, а я ему говорю: «Ну, так давай, укажу в счёте-фактуре стоимость на тридцать процентов дороже, чем по прайсу, а потом поделимся», — хохочет Тарас, начальник отдела продаж, склонившись к Дмитрию, начальнику производства.
— А он? — заинтересовано отвечает собеседник.
— Видел бы ты его лицо! Я уж думал, его удар хватит. Срываю стаканчик с кулера, набираю холодной воды, подаю ему. У меня на лице одно сочувствие.
Плечи обоих начальников сотрясаются от смеха. Головы клонятся к столу.
— Слушай, к тебе Анжелика уже заходила? — басит Денис, начальник отдела поставок, обращаясь к Тарасу, и посмеивается, глядя в ежедневник.
— Это новенькая, что ли? Та, с всклокоченными волосами?
Денис утвердительно кивает.
— Нет, ещё не имел чести с ней познакомиться. А что? — продолжает вопрошать Тарас.
— Девчонка знает своё дело. Меня ещё никто так надолго не отрывал от работы. И, знаешь, отказать не могу. Кому-кому, а ей не получается.
— Надо же, — поднимает брови Тарас.
— Ну, ничего, ты ещё с ней познакомишься, — садистски улыбается Денис.
— Я не понял, а почему нам не представили Анжелику? — деланно обижено вклинивается в разговор Серёга. — Уже неделю, как пришёл человек.
— Анжелика скоро уйдёт, а нам до сих пор её не представили, — хохмит Костя, начальник отдела по работе с регионами.
Все разражаются хохотом. Громче всех смеётся шеф, особенно задетый тонким юмором Кости, выданного тем, как всегда, с абсолютно серьёзным видом. Я беззвучно сокращаюсь от смеха, готовый свалиться прямо под директорский стол.
— Ух, ух, ух, — с трудом гасит собственный смех шеф и злорадно нас успокаивает. — Не переживайте, знакомства с ней никто не избежит, — затем смотрит на настольные часы. — Однако же, приступим. Не наблюдаю Васильченко. Кто-нибудь его видел?
Все пожимают плечами. Шеф машет рукой, мол, зайдёт, накажем за опоздание, и приступает к теме совещания. Пока директор обрисовывает новую задачу и определяет ответственных за её решение, пытаюсь вызвать в памяти образ загадочной Анжелики.
Новая сотрудница — это всегда интересно. Это — потенциальная возможность служебного романа. Согласитесь, насколько удобен служебный роман! Небольшое развлечение в жизни, улучшающее настроение при выполнении ежедневных, порой наскучивших обязанностей. Очень удобно наблюдать её или его в течение дня. Придумывать различные поводы и предлоги, чтобы зайти к нему или к ней в кабинет. Перемигиваться и улыбаться, проходя мимо по коридору, а если никто не видит и не установлена камера видеонаблюдения, то и поцеловаться. Стоять или сидеть рядом на корпоративных вечеринках и гладить друг другу ладони под столом. Задерживаться после работы и заниматься сексом на кресле или столе. А вечером, приходя домой, изображать благодушного супруга или супругу. Утром уже бежать, а не идти, как раньше, на работу, чтобы поскорее увидеть её или его. Потом сесть за компьютер и переписываться целый день в «аське», периодически отвлекаясь на служебные дела.
Словом, удобен служебный роман. Чертовски. Возможно, кто-то увидит в моих словах опыт, подкреплённый мудростью, или наоборот — мудрость, подкреплённую опытом. Я же называю это просто цинизмом. За эмоциями, в которых купаешься на службе, стоит ложь в семье. Неискренность улыбок и лёгких поцелуев. Страх быть раскрытым из-за того, что он или она пришлёт неосторожную смс-ку, заставляет отключать телефон при входе в квартиру. Тоска по ночам. Представление его или её на месте того или той, с кем выполняешь супружеский долг... Цинизм или житейская мудрость. Называйте, как хотите. Суть от этого не меняется. Ведь дерьмо, если его назвать фекалиями, экскрементами, испражнениями или заумно «продукты жизнедеятельности организма», дерьмом быть не перестанет.
— Тебя, Олег, попрошу, — возвращает меня в реальность шеф, развернувшись на кресле, — просчитать экономическую эффективность покупки грузовичка для нужд отдела поставок. Сравни стоимость и затраты на обслуживание с арендой нашей «Газели» у предприятия «Н». Сдаётся мне, они на нас зарабатывают больше, чем положено.
— ОК, Василич, — киваю я.
— У меня всё, — подводит итог директор.
Иду по коридору. Приветливо машу рукой уборщицам и тем сотрудникам, которых не успел увидеть с утра. Навстречу мне стремительной походкой движется новенькая сотрудница. Если раньше я не обращал на неё внимания, то теперь интерес, возбуждённый замечаниями коллег, заставляет присмотреться к женской внешности внимательнее.
Пожалуй, нельзя назвать черты её лица соответствующими общепризнанным канонам красоты. На круглом лице чуть выдаются скулы. Губы тонки (при первом взгляде всплывает в памяти стереотип, что обладатели тонких губ — сплошь злюки), но ротик небольшой. Носик славянского типа. Волосы коротко подстрижены. Мне всё время кажется, что они у неё в каком-то художественном беспорядке на голове. Подбородок мягкий, но не безвольный. Разрез глаз не большой и не маленький. Радужка — малахитовые скалы. Фигура... фигура отменная.
Но когда она входит в любой кабинет, споры утихают. Ладони прикрывают динамики телефонных трубок. Мужские взоры устремляются на неё, крепко прижимающую к груди папку с бухгалтерскими документами. На лицах написано удовольствие от созерцания этой женщины, а в голове чуть ли не у каждого плохо скрываемая мимикой надежда «наверное, ко мне». Она несёт с собой лучезарную улыбку, освещающую всё вокруг, волну положительной энергии, обманчивое ощущение доступности. Ей не нужно перекрикивать вечный гомон, стоящий в служебных помещениях, так как у мужской части сотрудников замирает дыхание. Поэтому её голос всегда тих. Но в нём вы услышите и журчание ручейка, и звон колокольчиков на ветру, и нежную колыбельную. Куда там до неё холодным, довольным собой, напыщенным красавицам! Куда там до неё симпатичным девушкам, мечтающим о настойчивом принце на белом коне, но готовым облить улыбчивым холодом в ответ на честный комплимент. И она, кажется, знает, какие возвышенные чувства вызывает у противоположного пола. И принимает мужские взгляды и улыбки, как само собой полагающееся. Но стоило бы лишь кому-нибудь из них перешагнуть грань, дабы завести любовную интрижку, его бы ждал твёрдый отказ с сожалеющей улыбкой на устах.
С этой женщиной так нельзя. Невозможность служебного романа подразумевалась, читалась по её честности, искренности, наивности и чистоте. Мне кажется, что это чувствовалось каждым из нас.
Это всё я пойму и прочувствую гораздо позже. Когда пригляжусь, рассмотрю её. И не только внешне. А сейчас, шагая по коридору по направлению к своему кабинету, наблюдаю, как она семенит навстречу.
«Простушка, — хмыкаю про себя, оглядывая Анжелику с ног, до головы. Благо лампы дневного света дают возможность разглядеть все детали, могущие заинтересовать мужчину. — Хотя фигура ничего так».
В руке у неё файл со счетами-фактурами, рука поправляет очки на носу. В уголках губ прячется улыбка. Это — ответ на моё равнодушие, написанное на лице. И, действительно, я на некоторое время (коим управлял самостоятельно — так мне хотелось думать) попал в единицы сотрудников предприятия мужского пола, что не поддались чарам Анжелики. В то время как почти все вокруг старались мгновенно среагировать и отозваться на любую её просьбу, я оставался безучастным. Наши служебные обязанности поначалу почти не пересекались, но и в тех редких случаях, когда ей что-то требовалось от меня, я с вежливой холодностью отвечал на вопросы. Если просьбы предполагали трату моего времени или напряжения мысли, просто направлял Анжелику к иным должностным лицам, параллельно владеющим необходимой информацией. С детства, как говорит мама, я рос вредным ребёнком с немаленьким самомнением. А с некоторых пор отношусь к женщинам вдвойне осторожно. Меня не заставишь увиваться за девушкой, если по определённым признакам вижу, что успех всего лишь 50х50. Те мужчины, которым хоть раз в жизни выпало служить тряпкой для обожаемых женских ног, думаю, меня поймут...
— И всё же я не могу в толк взять, Олег Валерьевич, почему Вы настроены против индивидуальной материальной ответственности? — искренне недоумевает она.
Прошла неделя с того совещания. Она за моим столом. Сидит справа от меня. Пальчики, на одном из которых замечаю обручальное кольцо, разглаживают стопочку распечатанных на принтере ведомостей. Чёрное, плотно облегающее платье до колена. В комнате расплывается тонкий парфюмерный запах. В её голосе слышится столько задорного напора, что невольно улыбаюсь про себя.
— Почему ты решила, что настроен против? — решаю не церемониться и перейти на «ты».
— Потому что не хотите подписывать перечень, — Анжелика, видимо, перейти на «ты» не готова. Или не хочет.
Во второй раз лениво просматриваю перечень ТМЦ, купленных фирмой для меня: системный блок, инвентарный номер такой-то, одна шт.; монитор, стол, стул, телефонный аппарат.
— Анжелика, если бы ты принесла мне приговор на смертную казнь, я бы тоже должен был подписать?
— Сравнили тоже, — улыбается она и затем обиженно вздыхает.
Мне думается, что она с таким азартом взялась за идею шефа повесить на всех индивидуальную материальную ответственность, что тот факт, что кто-то ей может тонко отказать, огорчит её.
— Анжелика, меня полдня может не быть на фирме. Я могу быть на переговорах в банке или пойти на какой-нибудь семинар, — начинаю убеждать её в том, что не всё так просто. — Представляешь, возвращаюсь, а в кабинете нет моего компьютера.
— А почему его должно не быть? — недоумевает она.
— Мало ли. К Сергею ходят посетители. К Виталию — подрядчики, — киваю в сторону столов соседей по кабинету. — Кто-то из нас ключ дома забудет, дверь откроет, закрывать не станет. Выйдет минут на десять-пятнадцать. Думаешь, пятнадцати минут не хватит, чтобы вынести компьютер с территории предприятия?
— Думаю, нет, — Анжелика задорно улыбается.
— Хочешь, продемонстрирую? — я нагибаюсь и делаю вид, что отключаю сетевой кабель и периферийные устройства.
— Не нужно, — смеётся она. — Я Вам верю. Но неужели охранник выпустит постороннего с компьютером?
— Уж будь уверена, — убедительно смотрю на неё. — У него и мысли о краже не возникнет.
— Что же делать?
— Не скажу.
— Какой Вы вредный.
— Ага, — вздыхаю с видом «ничего не могу поделать, борюсь с собой, получается плохо».
— И всё-таки..., — Анжелика не сдаётся, я потихоньку начинаю уважать её. Самую малость.
— Хорошо, — делаю вид, что сдаюсь. — Я подпишу этот перечень. Но при следующих условиях. Во-первых, покажешь мне нормативный акт, регулирующий данный вид отношений. Во-вторых, объяснишь также со ссылкой на нормативный документ, на каком основании сотрудник, не являющийся должностным лицом, может нести индивидуальную материальную ответственность. В-третьих, ознакомишь меня с проектами приказов директора и Положением, в котором будет описан порядок действий при краже этих ТМЦ не по вине сотрудника.
— Договорились! Я ещё вернусь. Вот увидите, — с мстительной улыбкой возвращается Анжелика из статического состояния, в котором пребывала пять секунд после моей тирады.
— Буду ждать с нетерпением, — издевательски улыбаюсь я, провожая взглядом её фигуру, устремившуюся к выходу из кабинета.
Встаю из-за стола. Довольно потягиваюсь. Думаю о том, как хорошо, что есть на свете женщины, достойно встречающие отказ и не сдающие позиций при этом. С такими интересно! Такие женщины не надуются и не побегут к директору жаловаться. Они будут бить оппонента его же оружием.
«Какая умница», — чуть ли не любовно поглядываю в дверной проём, в котором только что скрылась Анжелика. Довольное выражение лица замечает зашедшая Наташа. Наташа, как и Анжелика, работает в бухгалтерии, но на позиции старшего бухгалтера.
— Мальчишки, у вас кофе есть? — деловито осведомляется Наташа и озабоченно смотрит на кофеварку.
— Сейчас сделаем, — вытряхиваю жмых из держателя кофеварки, насыпаю две чайных ложки молотого кофе и жму на кнопку.
— Спасибо, Олежка, приятно видеть тебя в хорошем настроении, — улыбается Наташа и, обращаясь к Виталику, уткнувшемуся в монитор, — Виталий, ты когда нам кофеварку купишь? Число любителей натурального кофе в бухгалтерии теперь выросло. А ты всё никак.
Виталик наряду с функциями главного инженера занимается на фирме закупкой хозяйственных мелочей.
— На днях возьму счёт в хозяйственном магазине. Пока завизирую, пока оплатите, пока заберу,... в общем, неделя где-то получится, — неохотно отзывается Виталик.
«Как-то резко я с Анжеликой поговорил. Нужно пригласить завтра девчонок из бухгалтерии на кофе. Сделаю эдакий жест доброй воли, чтобы новенькая меня букой не считала. Обговорим программу на Новый Год. Корпоративное мероприятие уже через десять дней. Заодно посмотрю, как она ведёт себя в неформальной обстановке», — в задумчивости смотрю на настенный календарь и передвигаю рамочку на нём на шестнадцатое число.
ПРОДОЛЖЕНИЕ
Глава 1
Глава 2
Глава 3
Глава 4
Глава 5
Глава 6
Глава 7
Глава 8
Глава 9
Глава 10
Глава 11
Глава 12
Опубликовано на сайте Поле надежды (Afield.org.ua) 26 июня 2007 г.
ПРОИЗВЕДЕНИЯ ДМИТРИЯ ЛОБОВА:
Несостоявшаяся реальность, или Состоявшаяся нереальность. Рассказ
Один день. Рассказ
Отпускаю тебя. Рассказ
История одного утра. Рассказ
Сердце. Повесть
Aug 21 2007
Имя: Ирина
Город, страна: Украина
Отзыв: Уважаемый Дмитрий! прекрасная повесть, с нетерпением буду ожидать продолжения. Если есть возможность, сообщите где и когда можно прочитать окончание повести.
