Эта поэтесса, не издавшая пока ни одной книги стихов (недавно вышла книга «Две стороны» — С. Д.), активно выступает в периодике, литературных сборниках, на её стихи композиторы пишут музыку. И думается, что ведущая тема её лирики, — тема любви, хотя в стихотворении с декларативным названием «Кредо» Наталия Мавроди-Морозова утверждает: «...Я ценю все жизни проявленья». Она будто стесняется отдать лирической героини для исповеди стихию сердца, чтобы оно, «напоказ» «окровавленное билось». Поэтесса в этом же стихотворении декларирует, как было уже сказано до неё, «любовное молчанье»: «Не стану о любви я говорить, /О ней всегда мне слов недоставало». И всё-таки при внимательном чтении разбросанных в разных изданиях стихов её, оказывается, что они образуют, как говорят литературоведы, «несобранный цикл» стихов о любви с одной лирической героиней, нежной, гордой, пылкой, не выставляющей напоказ своей «тихой любви», памяти «тёплого света». Героиня не требует, просит взаимности, тихого вечера со свечами перед долгой дорогой с печально-грустным «Прощай». Символом обречённости её чувств становится «снежный тихий вечер», «свечей неяркий свет» и такие же неяркие, как свидетельствует подтекст стиха, воспоминания людей, которые «В своих поступках не вольны — /Уж потому, что несвободны».
«Тихая» любовь создаёт ауру стихотворения «Почему?», его атмосферой долгого-долгого страдания от роковой, может быть, ошибки «не того выбора». Когда он при встрече отводил глаза, а у неё с незначащей улыбкой на губах застывали такие же слова. А ведь хотелось: «Минуты /Остановить на всех земных часах». Для интимной лирики Мавроди характерен мотив любви не понятой, упущенной, тихо ушедшей; сознания, что «Не склеить нам того, что не сложилось, /Не изменить поступков, взглядов, фраз».
Тема любви вкраплена у Н. Мавроди в философскую, пейзажную, гражданскую лирику, и в них встречаем: «пылкость чувственных речей», непредсказуемость сердечных виражей — от тревожных метаний к успокоенности души. И понятно, что с большой подборкой любовной лирики поэтесса выступила в сборнике «В ритме сердца: Луганские писатели о любви»(2002). Цикл её стихов открывается программным произведением «Жизни нет без тебя». Эта фраза окольцовывает стихотворение: открывает и завершает его. Для характеристики чувства, «что подарит мне счастье», поэтесса привлекает в исповедь своей героини космические, гиперболические реалии: «позови, прилечу /Где б ни был ты, хоть с края Вселенной», «Я тебе покажу ту звезду в небесах, что светила мне в горьком ненастье». Является ли выражением ответного чувства усиленное рефреном «Я подарю тебе» стихотворение «Я подарю тебе Париж»? С каким великодушием любящему или любящей обещаны и Париж, и Луна, и весна, и полнеба. Наверное, всё-таки это он, не выносящий женских слёз и подрагивающих от рыданий плечей, так великодушен в гиперболических посулах. Не чувствую в стихах иронии, но, право, Луну и Париж легче подарить возлюбленной, чем пару серёжек...
В Литературной гостиной Межрегионального союза писателей, где всегда на виду Наталия Мавроди, тепло принимается слушателями романс Сергея Толкачёва на её слова — «Глаза». Это гимн во славу, быть может, самой сильной и надёжной, невысказанной любви без взаимности:
Глаза любви, глаза тоски,
Глаза, наполненные счастьем,
То — холодны и далеки,
То исцеляют вдруг участьем.
В глазах души мятежный зов
Пронзает сердце, словно выстрел.
В них затаённая любовь
Испепеляет жгучей искрой.
Строки о любви часто включены у Мавроди в философский контекст, как в стихотворении «То, что прошло — уже прошло». Среди бесценных мгновений жизни назван и шанс каждого дня — «Теряя голову влюбиться», чтобы жизнь была испита до дна. Любовь в её стихах — «божий дар», чувство импульсивное, не размышляющее, прекрасное даже без взаимности: Быть любимым, желанным — прекрасно,
Но, кто любит, — богаче вдвойне. У поэтессы проскальзывает тенденция логически чётких афористических «формул любви»:
Если сердце живёт размышленьем,
Значит, это уже не любовь.
Она по-своему озвучивает старые любовные истины, вроде «благодарю, что приходила», в стихах о «далёком свете», «тёплом свете», любви в «шеренге пёстрой разных дней и лет». И становой хребет её любовной лирики — не взаимность сбывшихся желаний, а «сладость лёгкого томленья /И терпкий вкус несбывшейся весны». Метафоры её любовных стихов экономны, но точны: «памяти кино» воскрешает «кадры ниоткуда», «майской ночи благодать», «боль прощаний, радость встреч».
Ведущая мелодия её любовной песни спета в «Романсе в ночи» — пронзительно печальный крик неразделённой любви, о которой певец ночью поведал молчаливому исповеднику-кипарису. Случаен ли у поэтессы этот образ или это реминисценция известных строк Омара Хайяма о благородстве кипариса и лилии:
Он, сто имея рук, не тычет их вперёд,
Она всегда молчит, сто языков имея. (Пер. О. Румер)
В теме несбывшейся любви у Мавроди есть свои «микротемы» «предательства», «гордыни», «груза обид», разводящие мосты между влюблёнными. Интересен её поэтический диалог — полемика со стихотворением Сергея Кащенко «Я боль свою поглубже спрячу», герой которого, спасаясь от тягот, которая принесла ему любовь, «Ей на глаза два медных гроша/ Я положил рукой холодной». Оказалось, что казнил он себя... Мавроди восстаёт в полемическом стихотворении «Ну и хитрец» против такой поэзии — стоит сделать усилия, «чтоб восстала из могилы / Душа, казнённая тобой».
У Мавроди больше стихов о жажде любви, чем об утолении её. Через оксюморон поэтесса передаёт сложную диалектику человеческих чувств:
И ненавидя, мы любим,
И ближе были вдалеке.
Любовь, встречи, судьба любящих в её стихах — «тайна,/ Необъяснимая для нас». И даже коротенький диалог — не живых слов, а надписей: «Я люблю» и «Ты мне нужна» для её героев вроде капитуляции в любовном поединке. Размытость любовного чувства героев её лирики, особенно в стихотворениях «Я боль, пожалуй, выдержу любую», «Прости за то, что другом мне не стал», сближает интимный мир лирической героини с мотивами известного «Сомнения» Адама Мицкевича:
И не могу я разрешить секрета:
Любовь ли это? Дружество ли это? (Перевод А. Эппеля)
* * * *
Вот и кончилось короткое межзвёздное путешествие по четырём космическим Галактикам. Писать о любви трудно, потому что у любящих, как было замечено, «ум с сердцем не в ладу». Болгарский классик А. Димов, автор эпопеи «Табак», сказал ещё определённее: «Любовь — чувство трагическое, которое нужно уважать даже у дураков». Любовь — тема деликатная, касаясь её, особенно в стихах, всегда боишься нарушить нежную пыльцу на крыльях бабочки. И всё-таки, есть в Луганске поэтессы, интересно и по-разному ощущающие и воплощающие в стихах краски этой темы.
Эта поэтесса, не издавшая пока ни одной книги стихов (недавно вышла книга «Две стороны» — 
Опубликовано на сайте Afield.org.ua (Поле надежды) 19 cентября 2007 г.