ЧТО Я МОГУ РАССКАЗАТЬ О НЁМ?

Он интересный, привлекательный, в каком-то смысле застенчивый... Но во многом похож на моего отца. Очень приятно видеть в любимом человеке ещё одного любимого человека.

После двух месяцев общения с ним я всё ещё считала его кем-то другим. И поцелуи были другими. Сдержанными, опасными. Но с каждой встречей, с каждым разговором я буквально обнажала по чуть-чуть свою душу. Свой мир. Стены падали одна за другой. Притяжение становилось всё сильнее. И объятья перед сном стали необходимыми.

В один день, помню, это было на нашем Краю света, я начала понимать, что меня тянет к нему. Не как к «интересному объекту», а как к человеку родному и дорогому. Мы молчали. И в этом молчании чувствовалось столько понимания, доброты и всей прелести наших встреч — осознание чего-то неосознанного, непризнанного, светлого и прекрасного.

Поцелуи стали с кофейным привкусом пустых ночей. Одинокая серость воздуха, витавшая над нами, не отпугивала, а скорее наоборот, притягивала.

И ещё эта забота... Забота, от которой перехватывает дыхание, глаза наполняются солёными океанами. Это настолько приятно и непривычно, что дрожит голос и губы растекаются в неровной улыбке. Я говорю ему — я не верю в слово «Любовь». Любовь нужно найти, постичь и, конечно же, потерять. Это не происходит быстро, за несколько недель или даже месяцев. К этому нужно долго идти. И не разбрасываться этим словом. Оно не для нашего глупого поколения. Но, знаете, я стискиваю зубы, чтобы не сказать ему это слово. Открываю рот, и в воздух выкрикиваю слово. Или же выкидываю его в стихи. Только там ему и место. Пусть не лезет это слово «Любовь» в наши головы. Они ещё не созрели.

А может, только я ещё не созрела для громких слов.

Мы все боимся оставить всё и поддаться чему-то новому. Сильному. Но лучше преодолеть этот страх, чем жить в рутине грязно-серых дней. Поддаться новому и неизведанному, чтобы выделиться из серого общества, которое боится что-то делать. Танцевать под дождём на улице, прыгать по тротуарам и выбегать навстречу утренним лучам. Уехать к пшеничным полям, где запаздывает утро, чтобы обнимать того человека, с которым боялась что-то начать, и падать в траву вместе с ним.

Вильгельм мне задал один вопрос: С кем бы ты осталась? Если бы они поменялись местами, ты бы уехала к неизвестному человеку в другой город?

Тогда я ответила, что я не останусь ни с тем, ни с другим. И я была не права. Тогда Он для меня был другим.