ОБРЕТЕНИЕ

Накануне нового учебного сезона Лиза легла спать поздно: нужно было тщательно выгладить одежду дочери, свой новый костюм, ведь завтра праздник! Асе передалась от матери любовь к учёбе, школе, учителям. Даже одноклассникам она была рада, хотя те не раз обижали её и пытались превратить в изгоя. Друзей у девочки было немного, но зато они были настоящими — преданными и искренними.

Утреннее пробуждение — мрачноватое, неохотное. Первая чашка кофе... Вдруг Лиза вздрогнула и чуть не уронила чашку. Она вспомнила свой предутренний сон.

Туман и отчаянная попытка кого-то догнать. Лиза бежала, тяжело глотая вязкие клочья тумана. И на пределе сил крикнула: «Максим!».

Женщина зябко повела плечами. Нехороший сон. С ним что-то случилось... Сколько раз она убеждалась в точности символики своих сновидений... Может, всё-таки она ошибается?..

Вот уже два месяца не получалось дозвониться до Максима, которого считала главным мужчиной в своей жизни. Когда-то, в другой жизни. Минуло три года, как она ушла от него. Но прав был её любимый: «От себя не уйдёшь». Да, они больше не встречались, только изредка перезванивались:

— Как дела?

— Хорошо. А у тебя?

— Тоже хорошо. Работаю.

Ещё они говорили об Асе и Максимовых дочерях, вполне взрослых и самостоятельных. Но без чего точно он не мог дышать и жить — это его наука, его лекции, студенты, студентки тоже...

Они жили в разных городах, ездили друг к другу в гости. А потом Лиза увидела в его компьютере страницу с фотографиями студенток, и в центре — несколько снимков Анны, к которой Максим относился как-то особенно трепетно. Не выдержала: закатила грандиозный скандал, ушла, уехала. Думала — навсегда. Но плакала над сценами любви в романах и фильмах — так, чтобы Ася не видела. А в сновидениях продолжались их отношения, то страстные, то полынно-горькие.

И вот уже почти четыре месяца они не общались: Лиза с Асей уехали на отдых в Харьковскую область, к давней Лизиной подруге. Плавали в двух речках, собирали луговую землянику, необыкновенно сочную и сладкую, вобравшую в себя золотой солнечный дождь. Собирали травы на зиму и смотрели мультики с Глебушкой — шестилетним внуком Валентины. И взрослые, и Ася, которой весной исполнилось четырнадцать, с удовольствием окунались в детство. Истории казаков-характерников и Синдбада-морехода вызывали водопад шуток и комментариев.

В июле Лиза вышла на работу в свою Молодёжную библиотеку, Асины каникулы продолжились за городом, у бабушки — Лизиной матери.

А Максим молчал. Его телефон каждый раз выстукивал дятлом: «Абонент временно недоступен»... Лиза всякое передумала: и зачем ему дальше с ней общаться, а может, он специально выставил такой ответ на телефоне, ведь в мае она рассердилась на него и колко пожелала очередное «прощальное»: «Всего хорошего!».

* * * *

Ну вот и Ася угомонилась в своей комнате. Лиза в очередной раз покормила кошку Дуняшу, недавно родившую четверых котят. С ногами забравшись на диван, она взяла в руки сборник рассказов Элис Монро. Краем глаза заметила, что Дуняша направилась к окну. Шла кошка несколько странно: подняв голову и всматриваясь во что-то впереди. Дойдя до окна, Дуняша повернула назад и все также завороженно двинула к креслу у противоположной стены. Задержалась у загородки с котятами — и снова к окну. Было такое впечатление, что она кого-то видела.

— Домовой, если это ты, не обижай Дуняшку, она у нас хорошая, — полусонно пробормотала Лиза. И вдруг почувствовала, как что-то тёплое коснулось её левой руки.

— Душа моя, это я, — пришла мысль, окрашенная интонациями Максима.

Лиза дёрнулась, потом напряженно застыла.

— Не пугайся, моя милая, но я скоро уйду...

— Куда? — механически прошептала Лиза.

— В другой мир.

Женщина долго молчала, не в силах поверить в происходящее.

— Даже не знаю, что сказать. Любила. Очень.

— Я тоже, — прошелестел ответ.

...Уже засыпая, Лиза задала вопрос своей душе: «Действительно ли Максим скоро уйдет из земной жизни?»

Она и двоюродная сестра Ирина стояли на окраине города и ждали автобуса: Лиза хотела попасть на Новый год к давней приятельнице Нине, с которой когда-то, сразу после университета, работала в поселковой школе.

И вот она уже в Нинином доме. Вроде и ёлка нарядная, но так грустно, тягостно...

Утром, когда голодная кошка разбудила хозяйку настойчивой «песней», в сознании Лизы сразу всплыли образы заказанного сна. На сердце похолодело: сестра похоронила мужа два года назад, а Нина — в конце зимы. Обоих мужчин сразил инфаркт.

«Может быть, это мой страх», — пыталась она успокоить себя. Но в глубине души знала: близкий уход Максима — это правда, безжалостная и неотвратимая.

* * * *

На следующий день сразу после работы Лиза поехала к своей давней подруге Таисии. Та уже ждала её, почувствовав по Лизиному тону, когда договаривались о встрече, что произошло нечто серьёзное.

В длинном домашнем халате и с массой рыжеватых кудрей, Тая расцеловала подругу, повела её в гостиную. Елизавета поспешно рассказала о происшедшем.

— Ты хочешь, чтобы я погадала? — тихо спросила Таисия. Она была в курсе Лизиной личной жизни и уже не первый год наблюдала её метания.

— Если ты можешь обратиться к своему Учителю, это было бы лучше для меня.

Тая зажгла свечу, поставила на столе иконы, закрыла глаза и умолкла. Минуты через три сказала:

— Он согласен ответить на твой вопрос. Говори.

— Правда ли, что я общалась с душой Максима Свитко вчера вечером?

— Ваши души находятся в постоянном контакте. Вы соединены сильной кармической связью. Вчера его душа приходила к тебе. И до этого приходила несколько раз, но ты не замечала. А он берёг тебя.

— Он ушёл в другой мир?

— Не торопитесь хоронить его. Но уйдёт он скоро... скоро...

— Я могу как-то помочь ему?

— Не держи его здесь. Отпусти вовремя. Просто молись за него.

«Значит, правда... правда», — билось в Лизином сознании. В груди — тупая боль; сухость в горле; скупые слёзы из глаз.

Таисия тяжело вздохнула, погасила свечу.

— У него энергия очень сильная, меня прямо к столу клонила.

— А кто это? — с трудом выдавила из себя Лиза. На самом деле ей было всё равно: ничего ведь уже не изменишь.

— Эль Мориа, — прошептала Тая.

— Я не раз слышала и читала о нём — в журнале «Планета ангелов» часто публикуют его послания. Легендарное имя, великая душа...

* * * *

Жизнь Лизы словно разделилась на две части.

В одной — её забота о дочери, беседы о подружках, уроках, в другой — молитвы о здоровье Максима, беседы с ним. Работа вообще находилась на задворках сознания. Ушло даже пристальное внимание к жизни природы. А сентябрь стоял непривычно тёплый и ласковый.

Максим (вернее, его душа) приходил к Елизавете или совсем рано — на рассвете, или поздно вечером, когда Ася засыпала.

О чём они говорили? Вспоминали эпизоды из их отношений, совместные поездки в Москву, в Карелию, на природу. Один раз Лиза даже стала упрекать его за то, что редко звонил, когда она почти на месяц попала в больницу. Он просил прощения. Она просила простить её резкие, обидные слова.

Было грустно, иногда очень тяжело, но возрождались нежность и доверие. А главное, они снова говорили друг с другом — искренне, откровенно, и им было интересно и необходимо это общение.

А потом вдруг обрыв связи. Молчание. На четвёртый день Лиза не выдержала, нашла в Интернете телефоны технического университета, в котором Максим работал уже более двадцати лет. О, как она надеялась, что сейчас ей дадут телефон его кафедры, она и туда позвонит, и окажется, что он читает лекцию студентам...

Но в ректорате, на вопрос, работает ли у них Максим Свитко, сразу сказали:

— Нет... Он умер.

— Как?.. — слова застряли в горле, словно комок из проволоки.

— Попал в аварию, — секретарь положила телефонную трубку.

Лиза с мобильником в руке стояла на площадке второго этажа библиотеки, впав в ступор.

— Максимка, голубчик мой, — прошептала, глотая спасительные слёзы.

Никогда прежде не называла она его ни «голубчиком», ни «зайчиком», а тут само вырвалось...

— Ну что ты, душа моя, я же живой, — пришла мысль с его такими родными, любимыми интонациями.

— Я знаю, — тихо пробормотала Лиза, — знаю, что ты живой. Но так надеялась, что твой уход — ошибка, может быть, игра моего ума, моей фантазии.

Нет, это не фантазии, не самообман. Всё серьёзно и бесповоротно.

Вечером на девятый день он появился в комнате Лизы раньше обычного, так что им пришлось общаться в ванной — Лиза в гостиной смотрела телевизор.

Максим был удручён, мрачен и безутешен: сестра устроила поминки на девятый день, и много печали и горя хлебнула его душа, незримо присутствуя среди родных. Пришли и две дочери Максима — Рита и Света. Их мать, с которой Максим расстался ещё до встречи с Лизой, присутствовала только на похоронах. Девушки, горячо любившие отца, не могли пропустить поминальный день.

Лиза утешала дорогого ей человека и, когда слова уже иссякли, стала читать «Отче наш» и «Царю небесный», молясь за благополучный для Максима путь в Небеса. И вдруг почувствовала, что любимого словно всасывает в себя какая-то воронка — для него открыли канал в Высший Мир. Ей вспомнился один из сеансов, который проводила Таисия, когда занималась целительством. Тогда случилось подобное. Вскоре подруга прекратила приём пациентов, потому что её Учитель запретила помогать людям таким образом — из-за повышенной чувствительности Таи. «Ты не умеешь себя защищать, набираешь негативной энергии больных», — пояснила Калсана свою позицию.

«Ты гениальная женщина!» — услышала Лиза возглас Максима на следующее утро.

Как поняла Лиза со временем, он, благодаря Высшей Воле, попал в посёлок, где новопреставленных лечили, используя энергии, специальные жидкости, побуждая прибывших заниматься самоанализом и покаянием. С Максимом работали Наставники, которых он называл Предтечами, чтобы Лизе сразу стал понятен их уровень. Конечно, она помнила о могучих загадочных Сущностях по романам братьев Стругацких.

Временами Максим чувствовал себя плохо — сказывались последствия аварии.

Однажды он пожаловался:

— Я устал, пойду в корпус, прилягу.

И через минуту прошептал:

— Помолись за меня...

Лиза слышала чьи-то возгласы; ей самой стало нехорошо: заболела голова, появилась боль в груди, тяжесть в спине. Она зажгла свечу и стала молиться, и затем почистила свою ауру — энергия огня сжигала тяжёлые энергии.

* * * *

На следующее утро услышала его «спасибо».

— Что с тобой случилось?

— Позор мне, отключился. Сейчас меня интенсивно лечат.

В середине дня:

— Сердечко моё, благодарю тебя за молитвы. Я уже встал, прохаживаюсь.

Ещё через день:

— Мне разрешили погулять возле корпуса.

* * * *

Дней через десять Максима перевели в другой мир, в Свет. Оказывается, до этого он находился на «перевалочной базе».

Лиза услышала его мысли.

— Я счастлив!

Было ощущение, что любимый кружится в танце. Подобное было в Карелии, где они две недели отдыхали неподалёку от турбазы. Однажды пошёл дождь, Лиза спряталась в палатке, а Максим танцевал на поляне.

В течение часа Елизавета слышала отголоски смеха, возгласы — так Максима встречали в Свете.

Как-то утром, когда Ася уже ушла в школу, Лиза приняла сообщение, что Максим с ангелами-хранителями находится на балконе её квартиры.

— Можно войти? Я с друзьями.

— Заходите. Где ты был?

— Гулял возле Кальмиуса (Максим жил в Донецке, в квартире, оставшейся от матери, — на Гладковке. Неподалёку протекала река, а дальше раскинулось водохранилище. Они часто там бродили).

И вдруг:

— Мне плохо, милая...

Лиза всполошилась:

— Что случилось?!

Тут впервые с ней заговорили его Ангелы-Хранители:

— На него напали «тёмные». Сильно помяли.

Лиза подошла к стулу, где сидел Максим, протянула руки — и почувствовала резкую боль в правой ладони.

— У него крыло сломано?.. Такое впечатление, что оно вывернуто...

— Оба крыла сломаны. Мы его вытащили из западни и решили лететь к тебе — так ближе и легче. Ты разрешишь задержаться здесь на двадцать-тридцать минут? Мы вызовем ангелов-спасателей.

— Конечно. А мне что делать?

— Молись. Он сейчас всё равно говорить не может.

И следующие полчаса Лиза стояла у окна и молилась. Возле кресла, куда перенесли Максима, краем глаза замечала какое-то движение. Но чёткой картинки не было.

— Уходим. Ему лучше. Спасибо, Лиза. Мы любим тебя.

Через несколько часов, уже на работе, она услышала:

— Лизонька, я уже у себя. Извини, что напугал. Мне запретили пока летать на Землю.

— Это и хорошо, Максимушка, набирайся сил, не спеши, не напрягайся — я сколько раз тебя просила быть внимательным и осторожным, звать — в случае опасности — на помощь архангела Михаила!

— Не бойся, родная, мы всё равно сильнее. У нас есть любовь.

* * * *

На следующий же день Елизавета поехала к Таисии. Рассказала о ранении Максима. Подруга тяжело вздохнула.

— Они это «умеют». Им доставляют удовольствие боль и страдания людей. А Михаил действительно защищает нас от тех, кто идёт против Бога.

— Я знаю, что есть космический закон невторжения в личное пространство.

— «Тёмным» ничего не стоит его нарушить. Но Господь защищает верующих. Молись, проси о помощи.

— Тая, давай обратимся к Эль-Мориа. Что он скажет?

Таисия подготовилась к сеансу.

— Спрашивай.

Лиза коротко описала ситуацию, попросила совета.

— Знаю, что вы искренне хотите помочь своему другу. Здесь кроется загвоздка, Духи отрицательного направления могут мешать вам. Будьте бдительны, чувствуйте, кто выходит на связь.

Угроза, насмешка — их оружие. Сразу прерывайте контакт.

— Архангел Михаил может защитить наш канал связи?

— Незадолго до ухода Максима вам дали «зелёную улицу» — общение друг с другом. Вы древние души, вместе воплощались в различных эпохах, цивилизациях. Вы жили на Земле во времена Лемурии, Атлантиды, Гипербореи, до рождения и после ухода Христа. У вас давняя связь, и это учитывается Высшими Силами. Если обратитесь за помощью к Михаилу, убедитесь, что он вам ответил. Но начинайте с Господа. Этот дар любви вы получили от Него. Берегите друг друга. Удачи вам.

И у Лизы, и у Таи в глазах стояли слёзы, но обе лучились от радости.

— Таечка, спасибо тебе. Как хорошо, что ты у меня есть!

— А у меня — ты...

Шли дни за днями, недели за неделями. Максим занимался очищением души от наслоений прошлого, боли и ошибок.

— Знаешь, чувствую себя так, словно сдираю с себя куски железобетона, — говорил он Лизе, — всё легче и легче дышать.

Лиза старалась поддержать любимого, шутила, смеялась, примеряла перед ним (он её и видел, и слышал) шляпки, береты.

— Конечно, ты потерял физическое тело, но, может, что-то и осталось...

— Я теперь, Лизонька, как привидение.

— Ты очень симпатичное привидение, прямо Карлсон, который живёт на крыше.

* * * *

Прошло полгода, и Максима перевели в мир с более высокими вибрациями — в посёлок учёных. Общение стало более отчётливым. Лизе было порой горьковато: общение через неизведанные пространства... как странно. Но любовь и доброта Максима, его поддержка в минуты неприятностей согревали душу, давали силу и уверенность.

— Я знаю, что ты любишь меня — и в этом моя сила.