ПСИХОТЕРАПИЯ С ПОМОЩЬЮ ФОТОГРАФИИ

1989 г.

Отечественный невропатолог Л. С. Минор в начале века советовал лечить неврастению в том числе и «занятиями искусствами (например, фотографией)». В 1986 году нью-йоркский Центр реабилитации с помощью фотографии, основанный фотографом Джоэефиной Херрик, отметил своё 45-летие. Благодаря сотрудникам Центра во время второй мировой войны раненые бойцы в госпиталях обучались целебной для многих из них фотографии. В последнее десятилетие в США был опубликован ряд специальных научных статей психотерапевтов о «фототерапии» [Р. Вульф (1978), Д. Стюарт (1979), К. Коузден и Д. Рэнлдз (1982)]. В 1983 году вышла книга американских исследователей Дэвида Краусса и Джерри Фрайрера «Фототерапия и душевное здоровье». В своей рецензии Вильям Генри, исследователь психотерапевтического процесса (Вендербилтский университет), оценивает настоящий том, несмотря на многие «туманные», «упрощённые», «излишне оптимистические» в нём места, как всё же «вполне приличное начало» этого чрезвычайно важного дела. Название рецензии представляет собой остроумную игру слов: «Фототерапия: появилась, но ещё недопроявилась» («Phototherapy: Exposed but Underdeveloped»). В течение уже четверти века автор этой статьи пытается по-своему психотерапевтически помочь пациентам, страдающим депрессией, болезненным чувством своей неполноценности, — различными способами терапии творчеством и в том числе терапией с помощью творческого фотографирования. Об этом рассказано и в научно-популярных изданиях.

Понятно, что творческое фотографирование может психотерапевтически помогать не только больным, но и здоровым людям с душевными трудностями (тревожностью, застенчивостью и т. п.), не выходящими за рамки здоровья. Специальные занятия творческим фотографированием могут создать у человека, склонного к нарушениям настроения, более или менее стойкий творческий подъём, вдохновение, душевную просветлённость, что целительно действует на конкретные заболевания и может предупреждать различные расстройства (душевные и телесные). Всё это имеет прямое отношение и к людям, страдающим алкоголизмом, наркоманией, важно для профилактики этих болезней. Можно попытаться в случае склонности к нарушениям настроения помочь себе лечебным творческим фотографированием и самостоятельно, без психотерапевта. Но для этого важно усвоить основные положения психотерапевтического приёма. Фотографическое творчество — отнюдь не всегда есть фотографическое искусство. Что же это?

Творчество есть выполнение любого нравственного дела по-своему, то есть в соответствии со своей духовной индивидуальностью. Нравственность всякого творчества, как это явствует из самого слова «творчество», обнаруживается в его созидательности, противостоящей разрушению. В этом смысле самое изящное в своей индивидуальности произведение безнравственно-разрушительного, циничного характера остаётся самовыражением, но не творчеством.

Творчество в широком понимании этого слова есть не только создание творческих произведений, но и творческое (осознанно — по-своему, с выяснением того, что созвучно, что чуждо) общение с природой, литературой, искусством, коллекционирование, погружение в прошлое семьи, своего народа, страны, человечества (с выяснением своих духовных особенностей, корней), поиск необычного в повседневном и т. д. Все эти творческие занятия особым образом применяются как специальные лечебные и профилактические приёмы. В живой психотерапевтической работе они перемешиваются-переплетаются между собой, обогащая, усиливая друг друга. Фотографирование, конечно, технически сложнее, чем писание стихов, рассказов, чем графика (также не требующая аппаратуры), но «подружиться» с современным фотоаппаратом, «понять» его, думается, для многих гораздо проще, нежели научиться смешивать краски, овладеть чеканкой и т. д. Притом любая дешёвая камера годится для творческого самовыражения. И даже интересно выразить себя самой простой, «детской» камерой, как интересно выразить себя всего лишь куском угля на листе бумаги. Творческое произведение, не ставшее искусством, также несёт в себе индивидуальность автора и очень нужно ему самому и близким ему людям. Оно высвечивает индивидуальность автора, его чувство, понимание «самособойности»: что мне близко, что чуждо, какой я, чем живу, во имя чего живу, куда иду, откуда, зачем. Снимая на досуге то, что ему близко, душевно созвучно, отворяя затвор фотоаппарата какой-то определенной действительности только тогда, когда картина этой действительности в видоискателе настолько по душе снимающему, что просветляет его, человек уже становится более творческим и, значит, более одухотворённым, более понятным своим близким через свои снимки. Чувство «самособойности», возвращение к себе из душевной неопределённости, часто тягостной, всегда обнаруживается радостью вдохновения. Тревожная напряжённость несёт в себе более или менее выраженную, неприятную неопределенность будущего. И, когда не было ещё фотоаппаратов, тревожно-напряжённые люди в целебных путешествиях пользовались камерой-обскурой, отыскивая с её помощью близкие им композиции, ракурсы, ландшафты (то, что им близко и, значит, есть немного они сами). Обретённое при творческом фотографировании чувство индивидуальности, «самособойности» практически прекращает нарушение настроения, душевно поднимает человека. Сегодня есть возможность делать снимки, слайды и потом в состоянии душевной расстроенности общаться с живущими в этих снимках, слайдах деревьями, травами, людьми, которых фотографировал в соответствии со своим настроением, характером, возвращаясь таким образом «к себе самому». Наша терапевтическая методика — не в обучении мастерству съёмки, а в том, чтобы помочь пациенту выразить себя, узнать свои особенности.

Погружаясь в «любительское» творческое фотографирование, обогащаясь им, человек делается более творческим во всех своих проявлениях, в своей профессии. И если творческое вдохновение более или менее стойко отныне живёт в нём, то значит, он становится более серьёзно защищённым внутренне от нарушения настроения.

Что помогает найти свой собственный, личностный путь в творческой фотографии? Знание своего характерологического склада, особенностей самовыражения. Отмечу очень кратко основные природные характерологические структуры, которые могут выступать и в здоровых формах, и болезненно выраженными. Сангвинический характерологический склад — естественность мышления и чувствования, мягкость, душевность, чувственное жизнелюбие, склонность к внутренним колебаниям настроения от печали, тревоги до солнечных восторгов. Склонность к практическим делам. Многим из представителей этого характерологического склада близко, созвучно творчество реалистически-тёплых древнегреческих скульпторов, а также Рабле, Пушкина, Моцарта, Штрауса, Кипренского, Тропинина, Перова, Пластова.

Фотографические работы людей такого склада обычно отличаются естественностью, сердечностью, теплотой, стремлением к изображению природы.

Философический характерологический склад — известная отстраненная от жизненных реалий символичность мышления и чувствования, что выражается в склонности к субъективным схемам, к внутренней архитектурной гармонии, противостоящей реальной действительности. Им присуща некоторая чудаковатость, парадоксальность. «Философам» обычно близки памятники древнеегипетского искусства, творчество Петрарки, Андерсена, Бетховена, Баха, Шопена, Лермонтова, Тютчева, Матисса, Сезанна, Петрова-Водкина, Тарковского. Снимки людей философического склада отличаются стремлением к гармонии, символике, иероглифичности.

Авторитарный характерологический склад — властная прямолинейность мышления и чувствования, сердитая напряжённость, даже злость. Им близки произведения древнеримского искусства, картины Сурикова, Шилова, рассказы Шукшина. В их снимках обычно обнаруживается интерес к деталям, подробностям, обострению человеческих страстей.

Тревожно-сомневающийся характерологический склад — душевный конфликт чувства неполноценности с ранимым самолюбием, проявляющийся в робости, неуверенности, застенчивости, склонности к самоанализу и самообвинениям при достаточно трезвом реалистическом мышлении. Им близко творчество Чехова, Саврасова, Поленова, Вивальди, Чайковского, Сен-Санса. В фотографических работах тревожно-сомневающихся людей обычно угадывается застенчивая мягкость, сострадание всему слабому, незащищённому.

Демонстративный характерологический склад — постоянное стремление позировать (порою с большим искусством), то есть подчёркивать демонстративно-внешними, обычно чувственно-яркими средствами свою значительность. Им созвучно творчество Брюллова, Северянина, Бунина, Катаева.

Всё это, конечно, даётся здесь лишь в качестве осторожного ориентира. Поиск творческой дороги не столько арифметичен, сколько алгебраичен. Важнее всего здесь «слушать» себя самого, свою духовную особенность, пытаясь, в том числе, и с помощью фотокамеры нравственно выразить себя.

М. БУРНО,
доцент кафедры психотерапии Центрального института усовершенствования врачей.
Литература:
Минор Л. С. Краткая терапия нервных болезней (для студентов и врачей). — М.: Издание студенческой медицинской издательской комиссии, 1910, с. 56
Krauss D.A., Fryrear J.L. Phototherapy in Mental Health-Springfield, JL: Charles C. Thomas, 1983 — 258 p.
Contemporary Psychology, 1984, Vol. 29, No. 9, p. 714.
Бурно М. Е. Терапия творческим самовыражением. В сб.: Профилактика психических расстройств. — М.: Знание, 1985, с. 6-26; Клуб трезвых людей. — М.: Знание, 1986, с, 64.