Поздний час - afield.org.ua Она стояла в храме. В пальцах грелась тёмно-жёлтая восковая свеча.

       Она стояла в храме. В пальцах грелась тёмно-жёлтая восковая свеча.
       Икона тоже была написана в золотых тонах. Сегодня она не осмелилась подойти ни к Донской, ни к Казанской... Слишком мрачно было на душе. И она не могла просить о «правильном»: «Дай мне сил смириться, перенести...»
       Она пошла к Ангелу-хранителю. Всё-таки самый низкий чин в небесной иерархии, ему можно поплакаться на всё, как есть.
       — Мне хреново, — сказала она мысленно Ангелу. — Я старая, усталая тётка... Я не хочу никакого Нового года. Я хочу залечь, как медведь в спячку, и проспать до весны. А потом покидать вещи в сумку и уехать к морю. Навсегда.
       Ангел был прекрасен. Печальное детское лицо и приподнятая рука. Можно было представить, что эта рука невесомо лежит на её голове.
       — Знаешь, да? — спросила она. — Не нужна я ему совсем. Ему юную девочку, и жизнь с чистого листа... А разлюбить не смогу. И обидное ему сказать не смогу. Хотела. Даже пробовала. Поняла, что самой больнее будет...
       И попросила:
       — Ты пригляди за ним, ладно? Можешь даже не за мной, а за ним. Мало ли куда я уеду, так что позаботься о нём... Пусть у него всё будет хорошо... И помолись за него. Обязательно помолись. Ты ведь умеешь, не то, что я.
       Она шла домой и про себя, тихо:
       — Ну и пусть... какая-нибудь красивая, без проблем. Богатая...
       Это было так банально, что напоминало слышанный от бабушки романс.
       — Он любит деньги, любит карты, любит женщин и вино,
       А тебя он, молодую, лишь загубит ни про что...
       Конечно, она была не молодая, а он — не злодей. Напротив, его любили. Больные в больнице любили, мать, и вообще — женщины. И он любил — красивые вещи, саму красоту.
       — А я уже никогда не буду такой, — думала она. — Только старой лохушкой. Так что не трать на меня силы, Ангел... Давай к нему...
       Она шла, и тень летела за ней, и у этой тени были крылья.
       У фонаря она остановилась. И обернулась.
       Что-то призрачно засветилось, пошло переливами, засверкало. Она любила Новый год за это сверканье — мишуры, игрушек... Обещанье чуда.
       Ангел смотрел на неё, и теперь он не был печальным. Он слегка улыбался. Наверное, потому, что она всё не верила, и приглядывалась к крыльям. Крылья были большие, изогнутые и напоминали лебединые.
       — Я сделаю тебе подарок, — услышала она. — Потому что ты никогда его не проклинала. Даже в мыслях. И желала ему добра. Для него. Не для себя.
       Ей показалось — это её дыханье в морозном воздухе вдруг завихрилось, сгустилось и...
       Между ними стояла девушка. Длинные тёмные волосы, густые брови, яркие зелёные глаза.
       — Это?
       — Твоя душа, — сказал ангел. — Она у тебя молодая.
       Девушка была в модной короткой курточке и мини-юбке.
       — Он сейчас здесь, — сказал Ангел, указывая на светящиеся окна кафе. И велел девушке, — иди.
       Она увидела с улицы — все столики были заняты. Он сидел у барной стойки. Смуглые пальцы, бокал вина.
       Девушка вошла и не торопясь направилась к бару. Его соседи в это время поднялись. Она села с ним рядом.
       Он посмотрел на девушку. Удивительные глаза у неё... Он не мог подобрать слово... Ласковые...
       — Будете коньяк?
       Она улыбнулась и кивнула. Будто его внутреннее желание кивнуло в ней. Это было тогда, когда говорят не «я», но «мы».
       Она коснулась его руки, и это было как в том сне, который снится нам два-три раза в жизни.
       Восторг соединяется с удивительным покоем: и смерти нет, и страха нет, и мы в земле обетованной. Просыпаясь, мы плачем как дети — нам жаль возвращаться.
       ...Они с Ангелом смотрели на эту пару с улицы.
       — Что мне делать? — спросила она.
       — Ступай, пусть сегодня она говорит с ним, — сказал Ангел.
       ...Он не помнил, сколько времени прошло. Никого не было рядом с ним. Но девушка... Она была? Да, и она была прекрасна, и только с нею он испытал ощущение: ему дано что-то высшее, ради чего человек приходит на землю.
       Он вышел из кафе, и не знал — куда идти. Снег летел крупными хлопьями. Он шёл туда, где часто бывал в последние месяцы.
       Старый дом на тёмной улице. Но светилось окно. Он поднялся по лестнице, открыл дверь.
       В комнате горел ночник. Маленький человек с крыльями и фонариком — над земным шаром. В постели спала женщина.
       У неё было такое усталое лицо, как будто она всю жизнь держала этот фонарик. Но... — он всмотрелся, узнавая... у неё были густые брови, и струящиеся тёмные волосы, и не было другой такой на земле. Потому что на земле — всё кончается. А она обещала — вечное...

* * * *

Светлана Дзюба. Ранний час

       «...На земле — всё кончается. А она обещала — вечное...» Ещё один взгляд на знакомое лицо — и будто весы качнулись перед его внутренним взором, и другая их чаша вернула в сознание ту жизнь и тех женщин, с которыми придётся распрощаться... Когда после минутного колебания он вернулся к действительности, он увидел тщедушную фигурку, стоявшую между ним и спящей женщиной.
       — Ты кто? — врач-материалист отпрянул в испуге.
       Перед ним стояла женщина неопределённого возраста, её серое лицо и измождённый вид вытащили из памяти «загнанную домохозяйку» Эрика Берна. На ней было потрёпанное светлое платье, близкое к состоянию лохмотьев.
       — Твоя душа, — сказала женщина тихим, сдавленным голосом. — Уходи отсюда, прошу тебя.
       — Но её душа звала меня...
       — Да, Ангелы и мы, души, решили сделать новогодний подарок этой святой женщине — именно святой, если брать среди людей... И тебе ещё один шанс дать... Но мы ошиблись. Ты не готов. Ты не можешь быть с одной женщиной, не причиняя мук ей и себе. Слишком погряз в своём эгоизме, чтобы стать другим в один момент. Так и будешь колебаться. Сейчас готов до смерти рука об руку, да что там — жизнь за неё отдать, а в следующий миг — опять эти её морщинки, эта её привязанность... Тебя сейчас нельзя подпускать к женщине. Иначе скоро будет выглядеть, как я.
       — Но она любит меня таким, какой я есть... Если я уйду, страдать будет прежде всего она...
       — О ней решил подумать? Раньше надо было... Мы о ней позаботимся.
       — И что же мне делать?..
       — Нужно пройти период очищения. Никаких женщин, никаких посиделок в баре. Думай, кому и как ты причинил страдания. В храм сходи... В общем, ты понял. Делай хорошие дела, размышляй и молись.
       — И долго?..
       — Ты узнаешь...

Поздний час

       ...«Вот так сон...» Она проснулась рано. Начиналось тусклое бесснежное утро, которое должно было дать жизнь и направление целому году. В новогоднюю ночь и волшебный сон — уже подарок судьбы, а сейчас начиналась серая повседневность, и её надо было чем-то занять. Она решила отправиться к подруге, посидеть и поговорить по душам.
       Редкие хмурые прохожие не торопясь брели между хмурыми домами. Возле мусорников уже зеленели первые ёлки. Пронизывающий ветер, промозглая сырость. Из магазина она направилась к остановке, многолюдной в ожидании редкого праздничного транспорта. Втиснулась в подошедший автобус, а сзади напирали ещё, и кто-то пребольно толкнул её в спину. Но подхватил — стоящий спереди, бережно вернув ей равновесие. Перед ней стоял высокий светловолосый мужчина. Его синие, глубокие глаза лучились добротой.
       Какой он был? Необыкновенный?.. Но в чертах его лица, во всём облике не было, кажется, ничего особенного. Обыкновенный?.. Но отчего он так выделялся среди остальных пассажиров?.. Они посмотрели друг другу в глаза и поняли, что не расстанутся уже никогда. А всё, что было у них до этого, — всего лишь пыль дороги, рядом с бриллиантовым сверканием звёздного пути.

Опубликовано на сайте Поле надежды (Afield.org.ua) 18 сентября 2010 г.

Sep 20 2010
Имя: Олисава Город, страна:
Отзыв:
Волшебно :-)

Sep 21 2010
Имя: Арина Город, страна: Россия, Екатеринбург
Отзыв:
Очень хочется, чтобы эта история была и про меня:-)

Oct 05 2010
Имя: Елена Город, страна:
Отзыв:
Очень красивая история. Немножко грустная вначале и чудесно-завораживающая в конце. Спасибо!