СКАЗКА О ЗВЁЗДАХ

НАЧАЛО

* * * *

     Так вот, в мир Драконов и стала уходить Светозара. Больше того. Она решила сама стать Драконом, чтобы одним махом решить вопрос и с реальным бессмертием, и с отсутствием страстей и эмоций, через доступ к безграничной мудрости Вселенной. И надо признать, у неё это получилось. Нет, всё же почти получилось...
     Но вернёмся на время ко мне. Я был тогда юн, по меркам мага, конечно, горяч, и уверен в том, что нет во Вселенной задачи, которую у меня не хватит сил и энергии решить. И я не принял решения Светозары уйти из моего мира. Моя Любовь к ней толкала меня к тому, чтобы как-то изменить сложившуюся ситуацию. Я стал использовать любой повод для контактов с ней, когда она возвращалась в наш мир, и стал сам проникать в мир Драконов, чтобы вернуть её назад. Увы, все мои старания были тщетны. И началась в моей Душе великая битва человека с люцифером.
     Я чувствовал, что могу своей волей с помощью магии перекроить её сознание на свой лад и вернуть её. Но, к счастью, моя Любовь к ней оказалась сильнее, и все мысли о любом виде насилия над ней были мне противны, и такие действия, соответственно, совершенно неприемлемы. Люцифер бежал, посрамлённый.
     Но коварен он и злопамятен оказался, нечистый. Он невзначай подкинул мне мысль, что, возможно, не только люди и маги заинтересованы в сотрудничестве с Драконами, но и Драконам может быть полезно такое сотрудничество. Дело в том, что сердечный центр человека способен передавать энергию в обе стороны. А Драконам интересно поработать с энергией нижних чакр, переведённой в верхние. Сами они этого делать не могут, вот и ловят людей, привязавшихся к мудрости, чтобы использовать их для этих опытов. А эти люди, пока они не могут расстаться полностью со своим физическим телом, вынуждены иногда возвращаться в наш мир, чтобы подпитывать это тело энергией материи. Вот в момент перехода назад, Драконы эту энергию с них и скачивают. Для исследований. Они ведь бессердечные, холодные, расчётливые, мудро-бесстрастные до жестокости. А сам человек, когда возвращается туда, становится таким же, как они. И ему становится всё равно, что его энергетически обокрали. А когда он переходит сюда, ему закрывают память об этом. Поэтому всё правильно — не её надо пытаться изменить, совершая насилие над ней. Она просто жертва их заговора. А их всех надо уничтожить, или найти, кто из них конкретно её удерживает, и убить его. А может быть они, упаси Бог, что-нибудь ещё и против людей, а то и против Магов, замышляют...
     И, словно в подтверждение этих мыслей, вторая сверху — синяя звезда Созвездия Любви вспыхнула, как «новая», и выбросила из себя огромное газовое облако, которое, распространившись на многие сотни световых лет, закрыло собой четыре нижние звезды — зелёную, жёлтую, оранжевую и красную. Исчез главный ориентир Созвездия Любви — его шедевр, его Сердце — зелёная звезда. Всё скрыл от взоров газ, который, остывая, стал тёмным и почти непрозрачным, а потом ещё и частично сконденсировался в пыль. Остались только три верхние звезды. Так почти исчез маяк нашей галактики. Мудрость закрыла собой Любовь и Радость. Чем не заговор Драконов против людей и всех, кто им помогает!?
     И снова бился во мне человек с люцифером, и превозмог люцифер, и объявил войну Драконам человек-маг. И вынул он Меч Войны из ножен, и устремился в свой крестовый поход на коварных Драконов — Любовь свою из беды вызволять. Да-а-а... Натворил я тогда. Больше тысячи лет не знали от меня покоя Драконы.

* * * *

     Я начал с того, что изобрёл себе оружие для борьбы с ними. Как убить бессмертного Огненного Дракона? Решение пришло быстро. Ещё более мощным огнём, чем у него. Меч из плазмы, появляющийся по моему приказу, вот что я придумал. Плазма с концентрацией и температурой, как в центре фиолетовых звёзд, разрушительная даже для огненной структуры тела Дракона. И щит из этой же плазмы, только замкнутой кольцом, для защиты от их огненного дыхания. А при случае щит и сам мог рубить, как меч, или становиться вторым мечом по моему желанию, мгновенно, силой мысли.
     Я имел опыт поединков с любыми другими видами оружия, и с любыми другими существами и сущностями. И был настолько уверен в себе и в эффективности своего оружия, что поспешил сразу испытать его в деле. Я нашёл ближайшую точку входа в мир Драконов, вошёл туда, нашёл первого попавшегося Дракона, бросил ему вызов и напал на него. И чуть не погиб в первом же поединке. Дело в том, что физические свойства мира Драконов отличаются от нашего мира, и Драконы там могут двигаться значительно быстрее, чем мы. Кроме того, мой щит оказался не настолько удобен и безопасен для меня самого, как я ранее предполагал. Мне пришлось прямо в процессе поединка менять его форму и параметры поля, чтобы вместо Дракона мне не снёс голову мой собственный щит. Вот сотворил защитничка! Великий победитель Драконов называется! Ха-ха-ха, чтоб не заплакать.
     Дракона я всё-таки победил. А потом неделю приходил в себя, совершенствовал своё оружие, и праздновал первый боевой выход и свою первую победу. А, отдохнув после поединка, решил пока изменить свою тактику. Я не стал входить в мир Драконов, а стал подстерегать их в нашем мире, где они имели гораздо меньше преимуществ в скорости и подвижности, и где я мог сражаться с ними почти на равных. Это дало мне возможность накопить опыт и, на первых порах, вообще остаться в живых.
     Шли годы, я оттачивал своё мастерство в борьбе с Драконами и с поиском их в нашем мире. Некоторые мои поединки имели свидетелей среди людей. Они-то и легли потом в легенду о тех, кто пытался освободить принцессу от Дракона. Люди видели поединок, протекающий на таких скоростях, что ничего нормально рассмотреть там было невозможно. И, в довершение всего, когда дракона убивают, то часть его знаний, его мудрости переходит к тому, кто его убил. И в это время тот, кто его убил, сам примерно на полминуты принимает вид дракона. А со стороны это выглядит так, будто повержен я, а Дракон быстро улетает. На самом деле всё было наоборот. Мне это было только на руку, потому что мне нужен был результат, а не титул драконоборца. И ещё я надеялся хоть на некоторое время ввести в заблуждение Драконов, чтобы они все на меня не ополчились и не начали коллективную охоту. Но, к моему счастью, Драконы абсолютно бесстрастны и бесстрашны. Нет у них страха смерти, нет беспокойства ни об их числе во Вселенной, ни за ту часть знаний, которая переходит от убитого Дракона к тому, кто его сразил. Я долго не мог понять этого, пока не узнал от них самих, почему это так. Но об этом чуть позже.

* * * *

     Примерно сотни через полторы лет я настолько натренировался в поиске и поединках с Драконами, что начал опять время от времени входить в их мир, и искать приключений себе на голову ещё и там. И приключения не заставили себя долго ждать. Очень скоро мне пришлось сразиться в их мире сразу с двумя Драконами. Это было очень тяжело, но всего через месяц я нарвался сразу на троих. Да ещё в их мире! Тогда я получил свои первые раны, но, слава Господу Любящему, Всепрощающему и бесконечно Терпеливому, я остался жив. Через месяц, залечив раны, я вновь вышел на Тропу Войны.
     Несмотря на полученные раны, этот поединок стал переломным в моём восприятии себя и своих сил. Я понял, что теперь смогу победить любого Дракона, и даже нескольких сразу. И начал уничтожать их, где только мог. Очень скоро мой боевой счёт исчислялся уже многими сотнями Драконов, и неуклонно рос. А вместе с ним росла и моя сила, и мои знания, ведь я с каждой победой впитывал в себя часть драконьей мудрости и энергии. Новые победы давались мне всё легче и легче. Этот процесс катился, как камень с горы.
     И вдруг однажды пришла она — моя любимая Светозара. Нет, не в обличии Дракона, а в своём обычном милом и дорогом мне виде — в человеческом теле. Она пришла и вела себя так, как будто ничего не знает о моих деяниях, чего, разумеется, не могло быть. Она даже проявила заботу обо мне и беспокойство. Сказала, что я как-то странно выгляжу, особенно внутренне. Участливо спросила, что со мной происходит? И чего я хочу от неё?
     Моя любовь к ней очень велика и нежна. Я забыл всё, что я думал о том мире, куда она ушла от меня, и о тех, кто её у меня отобрал, как я считал тогда. Я рассказал ей всё, чего я хочу. Чтобы мы были вместе, вместе творили и помогали всем, кому сможем, и кому дозволит Господь. Чтобы мы были вместе и как Маги, и как Люди, вплоть до создания семьи и рождения детей, я много чего ещё рассказал ей. Я разостлал все свои Мечты пред её ногами, и попросил только одного, чтобы она, гуляя по ним, ступала бережно, ведь это мои Мечты! И сейчас у меня в жизни нет ничего более важного и значимого, чем Она, и Они. В этом сейчас вся моя жизнь. Мои мечты сейчас такие нежные и трепетные, как и сама моя Любовь к Ней... А она небрежно смахнула своей ножкой всё, что было перед ней, и сказала, что всё это ерунда, что я ей не нравлюсь, и никогда не нравился, и что всё то, что я вбил себе в голову, это ерунда, а то, что я чувствую к ней, и то, что, как мне кажется, чувствует она ко мне, это моя ошибка. И что того, чего я хочу, вообще не будет никогда! И исчезла из нашего мира.
     Её слова были бы убедительны, если бы не интонация, и не внутреннее состояние, которое ощущалось очень явно. Она говорила это так напористо, и с таким внутренним надрывом и даже агрессией, что явно ощущалось, что она даже не меня старается убедить во всём этом, а только себя саму. Потому, что в Душе она знает истину о нашей взаимной любви, тянется ко мне всем своим существом и очень хочет быть со мной. Но холодный липкий страх, пришедший с нею из прошлых жизней, сковывает её по рукам и ногам, и заставляет её от этого отрекаться, толкает её на то, чтобы заглушить голос своей Любви и отторгнуть меня.
     Боже мой! Я до сих пор не знаю, как тогда не разорвалось моё сердце! И как я вообще смог выжить дальше. Страшное уныние овладело мной. Я жил по инерции. Ничего не хотелось делать, никого не хотелось видеть, кроме неё. Жизнь настолько потеряла для меня всякий смысл, что я не покончил с собой только потому, что у меня не было на это сил, ибо я и так был практически мёртв. Я был Магом, а умирал от обычной человеческой неразделённой любви. Да, бывает и такое. Мы ведь рождены смертными и от смертных, и все их слабости и проблемы свойственны и нам, пусть даже в меньшей степени, но всё равно свойственны. Становясь Магами, мы всё равно остаемся ещё и Людьми.

* * * *

     Закончилось это лет через пятьдесят. Точнее, не закончилось, а просто я решил, что раз моя жизнь кончена, то я не уйду молча. Я унесу с собою как можно больше тех, кто отобрал её у меня. И я опять обнажил меч Войны. Я даже не мстил. Я стремился просто планомерно истребить их. Сколько смогу, пока они не убьют меня. В тот момент я даже толком не осознавал, зачем я это делаю. Сейчас я понимаю, что я просто искал смерти. Самоубийство мне было противно, и я настойчиво искал, кто бы меня, в конце концов, всё-таки прикончил. А таковых, естественно, не находилось. По той простой причине, что, так неудержимо стремясь к смерти, я перешагнул ту грань, когда цепляются за жизнь и дорожат ею. А то, за что перестал цепляться, можно иметь в неограниченном количестве — оно тебе не повредит. А то, что пытаешься достигнуть, от тебя отдаляется, потому что представляет для тебя опасность. И я против своей воли вошёл в состояние заговорённого воина. Я убивал Драконов, где только мог, и когда мог. При этом сам оставался невредим. Шедевром моего боевого пути стал поединок сразу с десятью Драконами в их мире. Я положил их всех, одного за другим. И у меня ни царапины, хотя, нападая, они очередь не соблюдали, а старались напасть все одновременно.
     К концу тысячелетия моей драконоборческой карьеры на моём счету было уже более двухсот тысяч Драконов. Честное слово, не знаю, сколько бы это ещё продолжалось, если бы не одна встреча, положившая конец этому моему вселенскому Драконо-геноциду.
     Мы встретились с ним возле звезды Альтаир — сразу за границей точки входа в их мир. Это был очень старый и очень сильный Дракон. И, что самое удивительное, очень умелый в драке. Сильны они все — такова их природа, а вот драться из них мало кто умеет. А этот умел превосходно. Ух, и повеселились мы с ним тогда!
     Обычно мои схватки с драконами, особенно в их мире, были столь скоротечны, что продолжались от минуты до нескольких минут, в крайнем случае, до четверти часа. А тут мы бились больше часа, и никто не мог одержать победы. При этом у обоих ни царапины! В какой-то момент мы оба одновременно остановились и стали набирать энергию из окружающего пространства. Мы молча рассматривали друг друга. Без злобы и ненависти, а изучающе и даже с интересом. Минут через десять мы, хорошо восстановившись, снова бросились друг на друга. И наш поединок продолжался ещё около часа. Мы носились в пространстве, выделывая такие невероятные виражи и фигуры, импровизируя, выдумывая их на ходу, точнее, на лету. Если бы мне раньше сказали, что я такое буду выделывать, я не поверил бы, и сказал бы, что я на такое не способен. А сколько способов нападения и защиты мы тогда изобрели! Любой военачальник позавидовал бы такому опыту. И, тем не менее, все наши усилия были тщетны. Мы оба были невредимы, только сильно устали.
     Наконец мы снова остановились, набирая энергию, и я спросил у Дракона, много ли среди них столь же умелых бойцов, как он. Драконы не умеют выражать эмоции, но мне показалось, что в этот момент он усмехнулся. — Немного, — ответил он, — несколько десятков, не более. — Я сказал, что это хорошо, потому что, убив его, я смогу убивать других, подобных ему, уже быстрее и легче, зная их слабые стороны и приёмы ведения боя. — Да, это так, — согласился он со мной. И мы опять замолчали, продолжая набирать энергию.
     Когда набор энергии был завершён, я начал прикидывать, как продолжить этот поединок дальше, и, к своему удивлению, обнаружил, что во мне одновременно живут два желания — убить Дракона и оставить его в живых. Ну, убить понятно почему, а вот оставить жить... непонятно. С чего бы это? И вдруг я понял. Он мне просто нравится. Достойный противник, умелый воин, прекрасное самообладание, уважает противника, храбр, настойчив, изобретателен, — я невольно наделял его человеческими чертами. И ещё, он внутренне чем-то похож на меня самого. Я даже тихо засмеялся от этой мысли.
     Дракон тоже рассматривал меня. Потом он как-то странно изогнулся и сделал движение, как будто садится в кресло, и жестом предложил мне сделать то же. Это меня очень удивило, но не насторожило. Драконам чужды обман, вероломство и подлость. Они если нападают, то открыто, а их поединок — это состязание в ловкости, силе и быстроте. При всей их бесстрастности и бездушности, они никогда не пытаются отвлечь внимание противника разговором, или ещё чем-нибудь, чтобы усыпить бдительность и напасть неожиданно. Если Дракон предлагает разговор, значит, он правда хочет поговорить. Про человека можно было бы сказать, что он это предлагает от чистого сердца и без задней мысли. И я материализовал позади себя кресло для беседы, убрал мечи и сел в кресло, повисшее безо всякой опоры, просто в пространстве. И мы начали разговор.
— Зачем ты убиваешь нас? — спросил меня Дракон. — Мы причинили тебе то, что ты считаешь злом? Или есть другие причины?
— Вы отобрали у меня мою любимую, — ответил я. — И удерживаете её у себя против её воли. Да, я это считаю злом, и мне очень больно и плохо от этого. Что такое боль, ты точно знаешь. Я буду убивать вас, пока вы её не отпустите. Других причин у меня нет.
— Хорошо, — сказал Дракон. — Я принимаю и одобряю то твоё устремление, которое вы называете любовью. Я также принимаю и одобряю твоё решение истребить нас всех, и меня в том числе, притом в ближайшее время. И даже желаю тебе успеха в этом нелёгком деле. Ты знаешь, что я говорю сейчас честно и открыто, потому что мы не умеем лгать — Господь нас к этому не приспособил. Но перед тем, как ты продолжишь убивать меня и всех остальных, выслушай, пожалуйста, меня так, будто я уже умираю и это мои самые последние слова. Кажется, у вас это называется исповедью. И ещё, я прошу выслушать меня ещё и потому, что я знаю об этой истории немного больше, чем ты, точнее, больше с тех сторон, которые тебе сейчас пока не видны.
— Конечно, говори, — ответил я. — Я слушаю тебя. И не потому, что ты назвал этот разговор исповедью, а потому, что я знаю, что Драконы абсолютно правдивые существа, и очень искренние. И, несмотря на то, что я готов вас всех уничтожить, общение с вами мне очень нравится. Кроме того, ты сам очень достойный противник, и общение с тобой, и поединок с тобой — большая честь для меня. Говори. Я готов слушать.
     И вот что рассказал Дракон.

* * * *

     История эта началась, а точнее, продолжилась, немного более десяти тысяч лет назад. На третьей планете в системе большой красной звезды на окраине вашей Галактики. Жители этой планеты называли свою систему Лучезарной, а свою красную звезду Лучезар. Так вот, на этой планете в семье простых, но очень почитающих Бога людей родилась дочь, которую назвали Любомирой. Родители очень любили её и часто называли своей маленькой принцессой, волшебницей и повелительницей. Они, конечно, совсем не представляли, насколько пророческими являются их слова. Их дочь была очередным воплощением одной из древних Белых Волшебниц — Ирэинды, сражённой тёмными силами, но оставшейся на Пути к Свету.
     Погибла она потому, что влюбилась в простого человека. По человеческим понятиям, он был добрым, хорошим человеком, но почти не принимал Божественных Вибраций. Это его неприятие Бога и породило в нём тяжёлую смертельную болезнь, которая и убрала его с физического плана, по воле его Высшего Я. Ирэинда до последнего момента пыталась его спасти, даже против Воли Бога. Господь простил её неповиновение — он любит всех и никого не наказывает, тем более за поступки ради Любви, пусть даже и вопреки Его Воле. Но она потратила на это столько сил, что её слабостью поспешили воспользоваться тёмные силы, и она погибла в поединке с ними.
     Лет через пятьсот она снова воплотилась в человеческое существо, которое родители назвали Любомирой. С ней история почти повторилась. Только Любомира спасала не своего любимого, а целую планету. Она пошла на поводу у своих чувств, и пыталась защищать их и себя одновременно. И, естественно, ей не хватило на это сил. Подвох был в том, что она НЕ ЗНАЛА, что она уже в силах воскресить всех людей на планете и даже воссоздать всю планету, если она, например, взорвётся. Знай она это, она не защищала бы планету, а защищалась бы сама. У неё была стопроцентная возможность победить в том поединке самой. А планету она потом могла бы воскресить. Но она НЕ ЗНАЛА, что уже может это сделать, что ей это уже по силам. Потому и погибла. Ей тогда было всего лишь около четырёх тысяч лет. Лет через триста она попросила Всевышнего дать ей новое воплощение, и воплотилась снова в человека.
     Она родилась на третьей планете в системе маленькой жёлтой звезды на окраине вашей Галактики. Жители этой планеты называли свою систему Солнечной, а свою жёлтую звёздочку Солнце. Так вот, на этой планете в семье простых, но очень добрых людей родилась дочь, которую назвали Светозарой. Что с ней было дальше, ты знаешь. Но ты знаешь не всё из того, что происходит с ней сейчас.
     Да, она сейчас находится в мире Драконов, но, поверь, абсолютно добровольно. Никто её там не удерживает, кроме её собственного желания. Более того, она уже сама стала Драконом. Она сохраняет и своё физическое тело, чтобы иметь возможность возвращаться в мир людей, но делает это крайне редко — только для того, чтобы поддержать это тело эмоционально. Без человеческих эмоций, без подпитки четырёх нижних энергетических центров тела, которую вы называете любовью, её тело рано или поздно, но всё равно погибнет. И больше всего эту подпитку ей даёшь именно ты. Без неё ей было бы намного хуже. Она одна из немногих, кто, став Драконом, решил сохранить своё физическое тело. У нас есть те, кого Бог создал Драконами сразу, например, я один из них. И есть те, кто решил стать Драконом по каким-либо соображениям, как она.
     Твоя Светозара решила стать Драконом потому, что человеческие эмоции и, с её точки зрения, недостаток МУДРОСТИ, губили её и тех, кого она любила, в двух её предыдущих воплощениях. Поэтому она решила прийти к абсолютной мудрости, чтобы больше не делать ошибок. Поэтому она и отрекается от любви к тебе, чтобы ничего не связывало её с миром людей, и её не на чем было бы поймать. Она и знает, что случайностей не бывает, и одновременно, почему-то, надеется избежать Божьей Воли с помощью знания. Вполне нормально для человека, но странно для Мага в третьем воплощении, каковым она сейчас является. Простой человеческий страх затмил в ней разум Мага. Поэтому она и решила порвать почти все связи с миром людей.
     Слава Богу, что не все связи она порвала. Ей просто нельзя этого делать. В ней слишком много человеческого. Она очень редкостный Дракон — я таких почти не встречал. Она, отключив свои нижние четыре энергетических центра, умудряется как-то ещё воспринимать ваш мир. Пусть с трудом, и с каким-то перекосом, но воспринимает. Это невероятно, но это факт. Но то, что делает её такой особенной и неповторимой, и играет свою отрицательную роль. Дело в том, что без контакта с людьми и с человеческой любовью её тело стареет быстрее, чем в её нынешнем воплощении мага. И она это чувствует, и её это очень тревожит, но она никак не хочет понять, что, пытаясь уйти в мир Мудрости Драконов, она идёт против своего Истинного Предназначения — пути Человека и Мага.
     Я наделён даром предвидения одновременно всех вариантов развития событий в каждый момент времени. И я вижу, что девять из десяти за то, что она поймёт свою ошибку, выйдет из своей иллюзии и вернётся в ваш мир сама. И тогда вы будете вместе. Но случится это не так скоро, как тебе хотелось бы. Но вы оба почти бессмертны. Что для вас тысяча-другая лет? Так..., мелочи жизни.
— А как ты видишь, — спросил я Дракона, — каковы твои шансы выжить в случае, если наш поединок продолжится?
— Такие же, как и у тебя, — половина на половину. На данный момент мы с тобой равны по силе и мастерству ведения боя. Проиграет тот, кто первым совершит какую-то ошибку. И подумай ещё вот над чем. Чтобы знания и мудрость Драконов никогда не угасли, при гибели любого из нас девяносто процентов его знаний переходят остальным Драконам, а десять процентов тому, кто его убил. Именно поэтому ты так быстро стал осваивать методы борьбы с нами сразу после первого же своего поединка. Тебе переходят наши знания о наших сильных и слабых сторонах. Мы, фактически, помогаем тебе убивать нас всё быстрее и быстрее. Но в этом твоём преимуществе и заключён твой проигрыш. Дело в том, что ты уже имеешь реальную возможность через две-три тысячи лет перебить нас всех. Нас не так много во Вселенной. Но, скорее всего, последним Драконом, которого ты будешь вынужден убить, будет она сама. Когда это произойдёт, ты станешь единственным носителем Мудрости Драконов во Вселенной. А носитель Драконьей Мудрости может быть только Драконом, и ты сам превратишься в Дракона — таков Закон Вселенной. Сразу после этого силы зла поспешат уничтожить тебя, пока ты не набрался сил. Так придёт конец сразу и всей Драконьей Мудрости, и двум сильнейшим Магам Пути Света. Дальше выбор за тобой — разойдёмся мы с миром, или продолжим поединок.
— Скажи, почему ты мне всё это рассказал только сейчас, — спросил я, — почему молчали другие? Я понимаю, что большинство из них просто не успевали рта открыть из-за скоротечности боя. Но, например, те десять, что нападали одновременно, вполне могли успеть всё это рассказать.
— Тогда ещё не пришло время, — ответил Дракон. — Ты ещё не был готов это воспринять.
— А кто решает, когда время пришло, — спросил я, — ты, или ваш Совет?
— Это решил ты сам, — ответил Дракон. Когда я уловил в твоих вибрациях готовность к диалогу о том, чтобы прекратить войну и заключить мир, я встретился с тобой. Я ничего не решал, а просто ждал почти тысячу лет этого момента. А то, что у нас Совета нет вообще, ты и сам уже знаешь.
     И мы расстались мирно, с уважением поклонившись друг другу. И вновь бежал из моего сердца наголову разбитый и посрамлённый люцифер. И вложил я в ножны Меч Войны. И вздохнули бы Драконы с облегчением, если бы им только было ведомо это чувство. Я вернулся к мирной жизни. Ко мне стали приходить новые ученики, и даже кое-кто из старых вернулся. С тех пор прошло уже более двух тысяч лет. Я всё так же люблю Светозару, жду её и очень радуюсь нашим редким встречам. Сколько мне ещё осталось ждать — на всё Воля Божья. Надеюсь, что уже не очень долго.
     Но будущее своё мы творим в настоящем. Настоящее — это та дверь, проходя через которую, будущее становится прошлым. А в настоящем мы каждую секунду делаем выбор как минимум между двумя путями, а то и больше. Поэтому и трудно видеть будущее. Оно часто как в тумане, и постоянно меняется. Очень сложно предвидеть последствия выбора человека, или даже Мага, делающего выбор, так и не поняв, из чего ему пришлось выбирать. А, главное, так и не узнав, что значит само понятие выбора, кроме желания сбалансировать какие-то события или обстоятельства в своей жизни, как будто это не его живая, трепетная жизнь, а сухое математическое уравнение.
     Вот так и Светозара попыталась превратить свою жизнь в уравнение со многими неизвестными, которые она сейчас и пытается определить все по очереди. Но она сейчас сознательно закрывает глаза на то, что в правой части уравнения любой жизни после знака «равно» стоит константа Любви. Но из суммы мудрости, знаний, всеведения и всевидения любви не получишь. И, добавив туда доброту и радость, — тоже не получишь. Кошка тоже радуется, что поймала мышь, и может даже проявить доброту — поиграть с ней — дать ей пожить ещё немного. Но любви в кошке при этом нет. Любовь появится, если все эти и ещё многие другие переменные умножить на поправочные коэффициенты нежности и принятия всей Вселенной, и, прежде всего, себя самого такими, какими нас сотворил Господь. Принять своё Предназначение быть человеком, или магом, или Драконом, мужчиной или женщиной, сильным или слабым, красивым или нет.
     Только полное принятие ею своей внутренней Сути и своего Истинного Предназначения приведёт её к Любви. А это означает для неё быть Человеком, Магом, Женщиной, Любящей и Любимой всеми, кто ей дорог. А в остальном — на всё, Господи, твоя воля. Вот когда она это поймёт, а, поняв, примет это в своё естество, действительно сделает это частью себя, тогда она и вернётся и в наш мир, и ко мне. Есть очень много шансов, что это будет ещё в этой моей жизни, но, всё-таки, много — это не все.
     Вот такова на данный момент эта история, Ведомир. Потому я и предложил тебе любую помощь в задуманном тобою деле, вплоть до моего личного участия.

* * * *

— Спасибо, учитель, за рассказ, — сказал ученик. И ещё большее спасибо за то, что ты дал мне своё доброе напутствие ещё до того, как всё это рассказал. Ты принял любое моё решение, независимо от того, решу я продолжать задуманное, или откажусь от этого. Я всё понял, и с радостью принимаю твой совет не мешать двум влюблённым разбираться в своих проблемах самим. Придётся теперь искать себе другое испытание. И есть у меня ещё одна задумка, учитель.
     В соседней Галактике звёздная Империя Марон уже восемьсот лет ведёт войну с Галактической Конфедерацией. Шансов победить у любой из сторон почти нет, потому что и Империя, и Конфедерация занимают примерно по половине Галактики. Война уже лет пятьсот, как зашла в тупик. Но весь парадокс в том, что уже никто не знает, ради чего он воюет, и из-за чего началась эта война. Дело в том, что правители, затеявшие войну, погибли в первые же десятилетия боевых действий. Столицы обеих воюющих сторон неоднократно уничтожались, чаще всего вместе с планетами, на которых они находились. Корни конфликта уже полностью утеряны. Обе стороны уже измотаны войной, и вроде бы и готовы заключить мир, но утерянные в веках корни конфликта не дают им покоя. А вдруг там кроется что-то такое, чего даже сейчас нельзя было бы простить! И война продолжается снова и снова.
     Вот я и подумал, не стать ли мне той третьей стороной, которая не только поможет им сесть за стол переговоров, но и через Всеединство Жизни покажет им истоки их войны. Тем более, что истинная причина их конфликта — сущая ерунда.
     Две исследовательские группы Империи и Конфедерации одновременно высадились на одной из необитаемых планет в ничейной, неисследованной области Галактики. Империя первой установила там свой вымпел, объявила планету своей территорией и начала её исследовать. Зато Конфедерация, не теряя зря времени, первой начала разработку рудников на этой планете, а установили они свой вымпел и объявили её своей территорией на день позже. Через неделю группы встретились, притом совершенно неожиданно друг для друга. Возник спор о первенстве, завязался конфликт. Группы поспешно вернулись на свои звездолёты и обменялись взаимными аргументами — в виде обстрелов звездолётами друг друга. После четвёртой такой перестрелки оба звездолёта получили такие повреждения, что вернуться домой своим ходом уже не могли. Почти все люди на них погибли. И тогда те, кто уцелел, вызвали помощь, сообщив причины своего бедственного положения. С каждой стороны форсированным марш-броском пришла эскадра из нескольких десятков уже боевых, а не исследовательских кораблей... Понятно, что ни один из них оттуда живым не ушёл. Между делом — в ходе перестрелок, и планету — предмет спора тоже разнесли в клочья. На её орбите теперь астероидный пояс. Вот так началась эта бессмысленная война. И я хочу помочь ей закончиться миром и согласием. Вот такое задание я себе выбираю, учитель. Что ты скажешь мне в напутствие?
— Я рад за тебя, Ведомир. Я рад, что ты выбрал для себя столь благородное и достойное задание. Оно, безусловно, послужит твоему продвижению на Пути Любви, Добра и верности Силам Света. Я даю тебе своё доброе напутствие, и понимаю всю трудность и ответственность поставленной тобой себе задачи, но при этом считаю, что она тебе вполне по плечу. Я думаю, что ты с честью справишься с нею. Но если тебе понадобится моя помощь, то в любой момент мысленно позови меня, и мой фантом появится рядом с тобою, и ты услышишь мой совет. Большего моего участия в этой истории не потребуется. Это тебе не влюблённых мирить, а всего лишь Звёздную Империю с Галактической Конфедерацией. Это намного проще и легче. Я говорю это, смеясь, но это не шутка. Это правда, всё так и есть на самом деле. Ступай с Миром в Душе. В Добрый Путь.
     Да! И ещё запомни на всю свою жизнь, что Знания и Мудрость очень важны в деле следования по Пути Света, Добра и Любви, но ещё важнее здесь Действие. Те, что были до тебя, пытались найти ответы на свои вопросы только в чужих знаниях — книгах, молитвах, различных легендах и слухах, даже в моих словах и словах других учителей. А ты наработал свой опыт, и за год достиг больше, чем они за сто. А наработать ты его смог потому, что Действовал. И запасной вариант выбора задания ты тоже успел проработать потому, что Действовал. Я уверен, что у тебя был ещё и третий вариант.
     Ученик с улыбкой кивнул, а потом сказал, — и ещё и четвёртый, Учитель.
— Знаю! — засмеялся Астрозор. — Молодец, ты хорошо поработал. А теперь иди и Действуй на Благо всех Светлых Сил, идущих по Пути Добра, Света и Любви.
     Ученик поднялся с кресла, поклонился Учителю, щёлкнул в воздухе пальцами, убирая кресло, и пошёл к дверям. Двери открылись перед ним и закрылись за ним сами собой, без помощи чьих-то рук, мягко, бесшумно и красиво.

* * * *

Если в ком узнал себя,
Поздравляю я тебя!
В ком нашёл мои черты,
В жизни — это тоже Ты.

В жизни сказка в нас живёт.
В сказке — всё наоборот.
В сказке в жизнь поверишь ты,
И в жизни сбудутся мечты.

Чтоб жизнь добрую создать,
Нужно сказкам доверять.
Чтоб любовь свою найти,
Сказку в жизнь свою впусти.


Опубликовано на сайте Поле надежды (Afield.org.ua) 2 февраля 2007 г.