Расклейщик афиш - afield.org.ua Падали кленовые листья. Медленно и долго. Точно осень решила выстлать свой путь прообразами жар-птиц. 


[Сила слабых] [ФеминоУкраина] [Модный нюанс] [Женская калокагатия] [Коммуникации] [Мир женщины] [Психология для жизни] [Душа Мира] [Библиотечка] [Мир у твоих ног] [...Поверила любви] [В круге света] [Уголок красоты] [Поле ссылок] [О проекте] [Об авторах] [Это Луганск...]
[Поле надежды — на главную] [Наши публикации]



Наталия Антонова

РАСКЛЕЙЩИК АФИШ


Наталия Антонова. Расклейщик афиш      Падали кленовые листья. Медленно и долго.
     Точно осень решила выстлать свой путь прообразами жар-птиц.
     Разбитое сердце. Какая наивная мелодрама...
     Виталий разворачивал рулончик очередной афиши, чтобы наклеить её на свободное место.
     Но ветер, ветер вырывал её из его рук и норовил бросить в лужу. Ветер...
     Ветра, как люди, бывают разными. У каждого свой характер.
     Вот этот, сегодняшний, злой и холодный, как не опохмелившийся сантехник.

* * * *

     ...Тогда тоже были лужи. Только в каждой из них отражался кусочек ослепительно-синего неба. Была весна. Снег только-только растаял.
     И тоже был ветер, только не злой, а озорной.
     Он налетал, как нахохлившийся птенец, мокрый от капели и упрямый от нежданно обретённой свободы.
     Афишу, сладко пахнущую типографской краской, он вырывал из рук Виталия с твёрдым намерением погрузить её в лужу, дабы проверить на прочность улыбку красующейся на ней столичной звезды.
     Желания ветра и Виталия не совпадали, поэтому юноша старался как можно аккуратнее развернуть сверкающий лист.
     Голос, который он услышал за своей спиной, заставил его обернуться, — разрешите, юноша, я вам помогу.
     Он ещё не успел увидеть её, но уже был очарован. Женский голос был сочным, терпким, как апрельская почка, готовая вот-вот развернуть тугие складки листа.
Наталия Антонова. Расклейщик афиш      Обернувшись, он замер. Его взгляд, точно хлынувший свет юпитера, осветил её всю с ног до головы. Ей было лет тридцать, а может быть, и значительно больше. Его мать в свои сорок пять умудрялась выглядеть не хуже...
— Извините, что смутила вас, — она ловко распрямила афишу и наклеила её, ошеломив Виталия быстротой и точностью движений.
     И ветер, только что не дававший ему покоя, тоже замер. Даже шелохнуться не посмел.
— Ну вот, — сказала она, ласково поглаживая сверкающее улыбкой лицо знаменитости.
— Я смутила вас, — вновь произнесла она, вглядываясь в его порозовевшее лицо.
— Не хотела... Всего доброго! — она повернулась, готовая уйти.
— А у меня... — он вытянул перед собой свёрнутые рулончики, — у меня ещё афиши есть, — и глубоко вздохнул.
     Она замедлила шаг, повернулась и, вскинув в изумлении брови, расхохоталась искренне до слёз. В это время она показалась ему вочеловечившейся весенней грозой. Юной и дерзкой. Со сверкающими молниями голубых глаз и роскошным ливнем волос, густым золотом блистающих на солнце.
     От внезапности своего видения, оглушённый её смехом, ослеплённой взглядом, Виталий выпустил из рук все афиши, и они попадали барабанными палочками на зеркальную кожицу луж, разбивая её вдребезги и утопая в воде.
— Ну, вот и всё, — проговорил он с неподдельным отчаянием, растерянно глядя на лужи, — всё пропало.
— Ерунда, — сказала она, — ничего страшного, — ловко выхватывая афиши из воды и встряхивая их, как провинившихся щенят.
     Мокрые афиши были уложены в сумку.
— Едем! — сказала она.
— Куда? — в растерянности спросил он.
— Афиши сушить, — она взяла его за руку, как несмышленого ребёнка, и потащила за собой.
— Такси! — взмахнула она рукой, едва они приблизились к шоссе.
     Из затормозившего автомобиля высунулась усатая голова, — куда?
     Она назвала адрес и, не дожидаясь ответа водителя, открыла дверцу, затолкала во внутрь попутчика и сумку с афишами. Сама села рядом с шофёром, который тотчас же нажал на газ. Они ехали минут десять, не больше.
     Расплатившись с таксистом, она вытащила из машины сумку с афишами и, не оборачиваясь, зашагала по кромке тротуара. Виталий послушно последовал за ней.
— Меня зовут Анна, — бросила она через плечо.
— Виталий, — тихо произнёс он, — всё так неожиданно...
— Да? — спросила она и рассмеялась.
— Это мой дом, — сказала Анна, кивнув на красное кирпичное здание, которое теснило новостройки, уверенно растянувшись на полквартала. Из-за своих внушительных размеров и большого количества сбегающих вниз ступеней, дом был похож на сфинкса, положившего мудрую голову на львиные лапы и задремавшего до поры до времени.
     Они поднялись по ступеням и вошли в подъезд.
— Поднимайся! — Анна подтолкнула юношу к крутой лестнице, — я не люблю подниматься лифтом, — здесь невысоко. Седьмой этаж.
     Анна поднималась привычно легко. Виталий же был мокрым, как мышь, пока они по винтовой лестнице добирались до её квартиры.
     ...В квартире было прохладно и тихо. В коридоре, когда вспыхнул свет, он увидел букет подснежников на столике возле телефона. Ему почему-то захотелось понюхать их, но он не посмел.
     Мокрые афиши они разложили на полу в гостиной.
     А сами отправились пить чай на кухню. За голубыми занавесками плыли медленными звёздами отблесками солнечных лучей. Часы в виде земного шара, лежавшего на ладонях Геры, отсчитывали минуты...
Наталия Антонова. Расклейщик афиш      Виталий поначалу чувствовал себя смущённо. Он тщательно размешивал серебряной ложечкой в фарфоровой чашке давно растворившийся сахар.
     Анна сидела напротив и улыбалась.
     Потом она дотронулась до его руки, державшей ложечку, и остановила движение.
     Он поднял глаза. Их взгляды встретились.
— Расскажи о себе, — попросила она и улыбнулась.
     Виталий начал свой рассказ сначала несвязно, но потом, ободряемый её редкими репликами, внимательным взглядом, ласковой улыбкой, вошёл во вкус и рассказал ей всё, что помнил с детства, слышал от родителей, кончая тем, что он учится в университете, но хочет быть независимым, поэтому и расклеивает в свободное время афиши.
— Замечательно, — сказала она и придвинула ему тарелку с кусочками нарезанного «Наполеона».
— Это мой любимый торт, — Виталий посмотрел на Анну и вздохнул, — вы, правда, думаете, что афиши просохнут и будет незаметно... ну, что они побывали в луже?
— Не волнуйся. Подумай сам, сейчас весна, сыро, воды кругом море. Моросит дождь, летят брызги от машин. Так что будет с афишами, даже если их наклеили наисвежайшими? — в её взгляде светилось лукавство.
— Вы правы, — Виталию захотелось дотронуться до её руки, до тонких нервных пальцев, но он не посмел... и принялся за торт.
     Пожалуй, ни разу в жизни Виталия не было столь длительного чаепития.
     В него уже ничего не лезло, но покидать уютную кухню ни за что не хотелось.
     Он напряжённо ждал, что Анна в любую минуту может сказать, что афиши давно высохли, и пора бы гостю знать честь и отправляться восвояси.
     ...Но Анна ничего такого не говорила...
— Вы очень красивая! — неожиданно для себя сказал Виталий и посмотрел в её голубые глаза.
— Я знаю, — спокойно ответила она, — но я рада, что ты тоже так считаешь.
     Её губы тронула улыбка.
     Лучи предзакатного солнца скользили по оконному стеклу, прежде чем коснуться шероховатостей кирпичной стены.
— Вечереет, — сорвалось с его губ. Дрогнули ресницы, отблеск серых глаз встрепенулся и скрылся под их тенью.
— Хочешь остаться у меня? — спросила Анна, убирая чашки в раковину.
     Виталий не ожидал столь прямого вопроса, но ответил он столь же прямо, — хочу.
     Они перешли в гостиную. Свернули в трубочки высохшие афиши и аккуратно уложили их в сумку Виталия.
     В углу возле окна стоял большой белый рояль. Он был похож на ладью, пережидавшую в бухте шторм.
     Виталий, ни о чём не спрашивая Анну, сел за рояль, подержал над клавишами несколько минут кисти рук. Со стороны казалось, что пальцы и инструмент ведут неслышный диалог. Но вот руки Виталия взлетели и опустились... Полилась музыка. Сначала он играл Моцарта, потом Вивальди, потом Грига. Одна мелодия сменяла другую. Анна сначала слушала с удивлением, а потом полностью погрузилась в прозрачные волны звуков.
     Когда он закончил играть, она не сразу очнулась. Минуту или две она ещё блуждала в сменяющих друг друга миражах. Потом качнула головой, словно стряхивая с себя чары, и резко встала.
     Ни слова похвалы или восторга не слетело с её губ. Но Виталию показалось, что она чувствует музыку точно, как он — входит в мир звуков, как в соловьиный сад сквозь стеклянную дверь и долго блуждает по лунным тропам, не в силах вернуться назад...
— Анна! — вырвалось у него.
     Но она не дала ему договорить, — ванна по коридору налево, спальня — следующая дверь за гостиной.
     Когда она вышла из комнаты, не оглянувшись, ему стало казаться, что Анна, помогавшая ему клеить афишу, не похожа на Анну, поившую его чаем на кухне, а Анна, слушавшая музыку, не имеет ничего общего с Анной, только что вышедшей из гостиной. Какая она настоящая? Не отыскав ответа, он побрёл в ванную.
     Когда он шёл обратно, то увидел, что из спальни падает в коридор рассеянный свет. Он хотел позвать её по имени, но, не проронив ни звука, вошёл в комнату.
     Его ноги ощутили приятную мягкость. Большой ковёр с густым ворсом устилал весь пол. Ковёр был белым... но пламя свечей, качающихся в ритуальном танце, делало его матово-золотистым, казалось, что сквозь туман зазеркалья сочится сок неведомого плода... мягкий, вязкий, сладкий...
     Он сделал ещё один шаг и почувствовал, как нежные руки осторожно коснулись его икр. Анна, Прекрасная Анна, многоликая Анна...
     Она сидела на ковре. Её глаза источали звёздный свет — голубой и далёкий...
     Она смотрела на него и, казалось, не видела его. Её волосы текли нескончаемым водопадом по плечам, по спине, стекали на ковёр...
     И только тут он увидел, что на ней ничего нет! Осознание её наготы ослепило его внезапной вспышкой молнии. Он рухнул рядом с ней на белый ковёр и застонал. Не нежный ворс, но горячий песок ощутил он своим телом.
     Он был брошен в пустыню!
     Раскалённое солнце сотнями лучей впивалось в каждую клеточку его тела. Он изнемогал. Ему не хватало воздуха. Зной иссушил губы. И вдруг пески стали зыбучими. Они медленно, но властно зашевелились, и он стал тонуть!
     Миг прошёл, два или три, как в небе раскалёнными искрами плеснулась волна.
     Из этих искр вырвалась молния! Она была такой яркой, что лишила его зрения на какое-то время...
     Из-под опущенных ресниц скатилась слеза. И хлынул ливень! Странный, невидимый, но ощущаемый ливень. Точно с небес боги сладострастия стали лить потоки расплавленного жемчуга — густого, тёплого под лучами неземных светил...

* * * *

Наталия Антонова. Расклейщик афиш      Виталий уснул в объятиях Анны, даже не подумав о том, чтобы перебраться на постель.
     ...Он пришёл в себя оттого, что кто-то острыми ноготками постукивал по его обнажённому плечу.
— Проснись! — услышал он голос Анны, — уже восемь часов.
     Виталий открыл глаза, и в это время Анна раздвинула портьеры. Яркий свет солнечного утра хлынул в комнату.
— Ты слишком долго спишь, — сказала Анна, — одевайся. Можешь позавтракать на кухне.
— Спасибо, я не хочу, — проговорил он растерянно.
— Ты не привык есть по утрам? — спросила Анна и улыбнулась, — а зря. Мужчина должен хорошо есть, иначе не будет сил... — добавила она многозначительно, — а впрочем, как хочешь. Ты уже не ребёнок.
     Она застелила постель и повернулась, — ты собрался?
     Он смущённо кивнул, совершенно не зная, как себя вести, что говорить.
— Ну, вот и хорошо, — сказала Анна, — я не люблю опаздывать, — до свиданья, — она выскользнула из комнаты, и уже из коридора до него донёсся её голос, — тебе дать на такси?
— Нет! — выкрикнул он, схватив свою сумку, уже находящуюся у порога, и выскочил из квартиры. Дверь сама захлопнулась за ним.
     У Виталия было такое впечатление, что ему вылили на голову ведро холодной воды.
     Он не мог прийти в себя несколько дней. При одном воспоминании о ночи, проведённой с Анной, ему становилось жарко, перехватывало дыхание, теснило в груди, но тут он видел утреннюю Анну, и холодный пот выступал у него на лбу. Он мучился неделю, две, три, а потом...
     Он решил пойти к ней. До её дома добрался на метро. Потом мучительно долго ходил возле ступеней, пока, стиснув зубы, не переборол робость и не шагнул в подъезд. Лифт поднял его на седьмой этаж. Переступив с ноги на ногу возле её квартиры, он набрал побольше воздуха в лёгкие и нажал на кнопку звонка. Через несколько секунд дверь открылась. На пороге стоял высокий, широкоплечий парень с голубыми глазами и копной золотистых волос.
— Анну... — невольно сорвалось с губ Виталия.
— Так, понятно, — парень смерил Виталия насмешливым взглядом с головы до ног.
— Анны Петровны нет дома, — наконец ответил он.
— А, а, когда она будет?
— Ну, не знаю, — парень пожал плечами, — недели через две, — и он захлопнул дверь.
— Спасибо, — сорвалось с губ Виталия в тот миг, когда дверь уже была закрыта.
     Он не помнил, как спустился по лестнице, как вышел из подъезда, как добрался до дома.
     Хуже того, он и дальше жил, как сомнамбула...
Наталия Антонова. Расклейщик афиш      Ходил на лекции, сдавал зачёты, клеил афиши, общался с друзьями... и ничего не замечал вокруг.
— Анна, — постоянно звучало в его мозгу, — Анна.
     Он, конечно, не знал, что когда Анна Петровна вернулась через две недели из Австрии, где постоянно проживал её муж-пианист, сын Родион за вечерним чаем сообщил ей с непроницаемым выражением лица, — мам, тут к тебе приходили.
— Кто? — спросила она рассеянно.
— Да индивидуум какой-то... с глазами, как блюдца.
— С какими глазами? — удивилась Анна Петровна.
— Ну, с большими, в пол-лица, можно сказать. Анну спрашивал.
— А! — махнула Анна Петровна рукой, — мало ли кто ходит ко мне.
— Это точно. Мам, а ты не собираешься к отцу переехать насовсем?
— С чего бы это, — ответила она. — У меня здесь интересная работа. Да и вообще, мне здесь нравится жить...
— И не надоели тебе эти малолетки, — подумал Родион, но вслух ничего не сказал. Слава богу, ему уже двадцать девять лет и он считал, что мать имеет право на свою собственную личную жизнь, именно на ту, которая ей нравилась. Конечно, жаль, что у них с отцом так получилось...

* * * *

     Виталий ничего не знал о жизни Анны Петровны...
     Для него она была Анной. Непредсказуемой. Многоликой Анной...
     На кленовые листья закапал осенний дождь, холодный и тоскливый.
     Виталий держал афишу с одной стороны, намериваясь наклеить её как можно ровнее, а ветер с упорством, достойным лучшего применения, дёргал её с другой стороны.
— У него глаза, как у Анны... — пробормотал вслух Виталий, — и волосы...
— Да это же её сын! — закричал он, — ну, конечно же, сын!
Наталия Антонова. Расклейщик афиш      Проходящая мимо старушка боязливо посмотрела в его сторону и перекрестилась, — спаси и помилуй, — услышал он её дребезжащий голос.
     Но Виталию уже было всё равно, кто и что подумает. Летаргический сон спал с его души. — Сын!!!!!
     Ветер, воспользовавшись его озарением, выхватил афишу и швырнул в лужу.
— У-у-у! — злорадно завыл он.
     Виталий схватил сумку и с яростным азартом вытряхнул из неё все оставшиеся афиши.
     Бум-бум, — простучали они, погружаясь в воду. Ветер охрип с досады и без оглядки умчался прочь.
     Виталий собрал мокрые афиши, уложил их в сумку и почти бегом направился в сторону шоссе.
— Такси! — поднял он руку.
     Из затормозившего автомобиля высунулась усатая физиономия, — куда?
     Виталий назвал адрес и уселся в тёплый салон.
     Он вышел возле дома Анны. Тот по-прежнему был похож на огромного сфинкса, дремлющего на своих лапах-ступенях.
     Виталий влетел в подъезд, поднялся по лестнице, коснулся звонка знакомой квартиры. Дверь распахнулась. На пороге стоял парень, который открыл ему дверь во второе его посещение. Ни о чём не спрашивая Виталия, он обернулся в глубь квартиры и крикнул, — мам, тут к тебе пришли.
— Кто? — спросила Анна Петровна и застыла в изумлении. По коридору шёл Виталий. В его сумке, перекинутой через плечо, топорщились мокрые афиши.
— Анна... а у меня... афиши намокли. Вот, я и подумал, — он виновато улыбнулся.
— Ну, что ж, — сказала Анна, успевшая прийти в себя, — проходи на кухню. Чай будем пить.

Опубликовано на сайте Поле надежды (Afield.org.ua) 7 декабря 2006 г.



Рассказы Наталии Антоновой на этом сайте:



[Поле надежды — на главную] [Архив] [Наши публикации]
[Сила слабых] [ФеминоУкраина] [Модный нюанс] [Женская калокагатия] [Коммуникации] [Мир женщины] [Психология для жизни] [Душа Мира] [Библиотечка] [Мир у твоих ног] [...Поверила любви] [В круге света] [Уголок красоты] [Поле ссылок] [О проекте] [Об авторах] [Это Луганск...]