Философия жизни глазами психастеника и аутиста - afield.org.ua 

[Мир женщины] [ФеминоУкраина] [Модный нюанс] [Женская калокагатия] [Наши публикации] [Коммуникации] [Психология для жизни] [Душа Мира] [Библиотечка] [Мир у твоих ног] [...Поверила любви] [В круге света] [Уголок красоты] [Поле ссылок] [О проекте] [Об авторах] [Это Луганск...]
[Afield — на главную] [Архив] [Сила слабых]
return_links(2); ?>



Григорий Канарш

ФИЛОСОФИЯ ЖИЗНИ ГЛАЗАМИ ПСИХАСТЕНИКА И АУТИСТА

(Баратынский и Гумилёв)


     В своей книге «О характерах людей» (1) М. Е. Бурно подчёркивает момент характерологической близости психастенического и аутистического душевного складов. Сближает их, несмотря на типологические различия (психастеник — «реалист», аутист — «теоретик»), преобладание мыслительной, аналитической составляющей в структуре характера. Эта общая черта — мыслительность, аналитичность, — отчасти объясняет, почему и психастенику, и аутисту свойственно особое внимание к бытийственным, экзистенциальным сторонам пребывания человека в мире (2).
Философия жизни глазами психастеника и аутиста      На подобные характерологические сравнения наталкивают подчас вполне обычные, даже не связанные напрямую с ТТС (3), занятия, как например, чтение стихов. Случайно взяв в руки томик Е. А. Баратынского, я обнаружил удивительные созвучия, позволившие мне сопоставить его творчество с творчеством такого, казалось бы, далёкого и по времени, и по характеру, и по личной судьбе автора, как Н. Гумилёв.
     Баратынский, по-видимому, человек психастенического склада, о чём свидетельствует отчётливо проявляющаяся в его стихах (и подмеченная современниками, в частности, А. С. Пушкиным) мыслительная аналитичность. Особенно выразительным в этом смысле кажется стихотворение под названием «Уныние», в котором Баратынский с грустью признаётся в своей неспособности получать удовлетворение от погружения в мир чувственных радостей, «забываться», подобно своим товарищам, в развлечениях и пирушках. Удел такого человека — рефлексия (и саморефлексия), делающая почти неизбежным постоянное пребывание в состоянии тревожного размышления, нравственных сомнений, навязчивых сравнений. Очень характерно здесь и ипохондрическое, тоскливое настроение (о чём говорит само название стихотворения — «Уныние»).
     Совсем не случайно сангвинический Пушкин в «Послании Дельвигу», верно почувствовав особенности характера своего психастенического товарища и коллеги по поэтическому «цеху», называет его «Гамлетом-Баратынским», иронически обыгрывая в этом стихотворении тему тревожно-нравственных размышлений-раздумий о смерти, равно свойственных как знаменитому шекспировскому Гамлету, «принцу Датскому», так и русскому поэту Баратынскому (4).
     Мне, как человеку аутистического (правда, с психастеноподобностью) склада, наиболее созвучными оказались именно философские стихотворения-размышления Баратынского. Здесь я приведу только одно из них, посвященное своеобразному пониманию-чувствованию поэтом того, что я условно назвал «философией жизни».

Тщетно меж бурною жизнью хладною смертью, философ,
Хочешь ты пристань найти, имя дашь ей: покой.
Нам, из ничтожества вызванным творчества словом тревожным,
Жизнь для волненья дана: жизнь и волненье — одно.
Тот, кого миновали общие смуты, заботу
Сам вымышляет себе: лиру, палитру, резец;
Мира невежда, младенец, как будто закон его чуя,
Первым стенаньем качать нудит свою колыбель!
(Е. А. Баратынский. «Мудрецу»)

     Особенно интересным мне показалось то, как своим экзистенциальным пафосом и поэтическим строем это стихотворение перекликается с замечательным по своей внутренней силе и глубине произведением другого любимого мной поэта — Н. Гумилёва, которое так и называется — «Жизнь».

С тусклым взором, с мёртвым сердцем в море броситься со скалы,
В час, когда, как знамя, в небе дымно-розовая заря,
Иль в темнице стать свободным, как свободны одни орлы,
Иль найти покой нежданный в дымной хижине дикаря.
Да, я понял. Символ жизни — не поэт, что творит слова,
И не воин с твёрдым сердцем, не работник, ведущий плуг, —
С иронической усмешкой царь-ребёнок на шкуре льва,
Забывающий игрушки между белых усталых рук.
(Н. Гумилёв. «Жизнь»)

     Если говорить о содержательном наполнении произведения, то, казалось бы, оба поэта — и Баратынский, и Гумилёв, — пишут об одном — о жизни и её «философии», — при этом даже строй, гармония стиха похожи, — своей величественностью, величавостью он как бы подчеркивает особую значимость вопроса. Но как по-разному поэты чувствуют (и понимают) жизнь! Для психастеника Баратынского жизнь — это волнение и тревога, которыми от самого рождения «пропитано» повседневное существование человека. Для аутистического же Гумилёва жизнь — неразрешимый парадокс, тайна, символическое присутствие которой, говоря словами М. Е. Бурно, напрягает мысль и требует своей разгадки. При том, что оба стихотворения можно назвать философскими, одно из них (Баратынского) содержит по-своему трезвую и реалистичную оценку действительности, тогда как другое (Гумилёва) говорит с нами посредством символов, отсылая к Неведомому.
     Ещё один момент, интересный для сравнения, — тот эмоциональный настрой, который лежит в основе стихотворений. Мрачное, депрессивное, хотя и чрезвычайно мощное по своей эмоциональной силе, настроение, выраженное в строках Гумилёва, поразительным образом контрастирует с бесстрастно-аналитическим тоном стихов Баратынского. В этом различии также сказывается природа аутистического и психастенического радикалов. Для одного из них, как известно, характерна блёклая чувственность (психастеник), другому, напротив, свойственны мощные чувственные порывы, парадоксально сочетающиеся, впрочем, с эмоциональной холодностью (5) (аутист). Все эти особенности мышления и чувствования, на мой взгляд, отчётливо видны в приведённых стихотворениях.
     И, наконец, хотелось бы обратить внимание ещё на одну важную деталь. Интересно, что оба стихотворения заканчиваются строфами, в которых присутствует образ ребёнка, или младенца. Думается, это не случайно. Ребёнок — это и есть символ жизни, как вечно обновляющегося процесса. Но с характерологической точки зрения любопытно другое, — то, каким предстаёт этот ребёнок у Баратынского и Гумилёва. Ребёнок Баратынского — это беспомощный младенец, «мира невежда», который громким плачем оповещает окружающих о своём беспокойстве. Совсем другим предстает этот образ у Гумилёва. Поэт говорит нам не о беспомощном младенце, но о «ребёнке-царе» (обратите внимание: какая разница!), всеведущем и всемогущем, возраст которого (парадокс!) соизмерим с «возрастом» мироздания. По сути, образ, созданный Гумилёвым, парадоксальным образом сочетает-соединяет в себе два противоположных начала жизни — юность и старость, невежество и мудрость, «лёгкость бытия» и его неимоверную тяжесть.
     То есть, повторим ещё раз, философскому, но реалистическому пониманию жизни Баратынского противостоит её усложнённо-углублённая символическая трактовка Гумилёвым. При том, что тематически, стилистически, даже образно (в плане использованных образов) оба стихотворения очень схожи между собой. Такая «перекличка» в культуре поистине кажется удивительной. Она, на мой взгляд, в очередной раз свидетельствует об удивительном «разнообразии человеческих миров» (П. В. Волков), которые, однако, объединяются в некое единое целое невидимыми нитями духовного творчества.
     В данном контексте кажется уместным ещё раз напомнить и о психотерапевтическом значении творчества (в данном случае — поэзии). Уверен, не один великий творец слова смог бы подписаться под этими строками Баратынского:

Болящий дух врачует песнопенье.
Гармонии таинственная власть
Тяжёлое искупит заблужденье
И укротит бунтующую страсть.
Душа певца, согласно излитая,
Разрешена от всех своих скорбей;
И чистоту поэзия святая
И мир отдаст причастнице своей.
(Е. А. Баратынский).

ПРИМЕЧАНИЯ

1. Бурно М. Е. О характерах людей. М., 2005.
2. Там же. С. 51, 53.
3. Терапия творческим самовыражением (ТТС) — психотерапевтический метод, разработанный проф. М. Е. Бурно.
4. В «Послании к Дельвигу» Пушкин сопоставляет стихотворение Баратынского «Череп» с известным монологом Гамлета, обращенным к черепу Йорика. (На этот любопытный момент пушкинского стихотворения обратил моё внимание Н. В. Захаров).
5. Психэстетическая пропорция, по Э. Кречмеру.


Опубликовано на сайте Afield.org.ua (Поле надежды) 14 марта 2007 г.



[Afield — на главную] [Архив] [Мир женщины]
[Сила слабых] [ФеминоУкраина] [Наши публикации] [Модный нюанс] [Женская калокагатия] [Коммуникации] [Психология для жизни] [Душа Мира] [Библиотечка] [Мир у твоих ног] [...Поверила любви] [В круге света] [Уголок красоты] [Поле ссылок] [О проекте] [Об авторах] [Это Луганск...]


return_links(); ?>