Дар божества - afield.org.ua Тёмно-зелёные тяжёлые волны медленно подкатывались к борту белоснежного лайнера и, шумно вздохнув, лениво пятились назад, оставляя жемчужную накипь пены. Впереди лежала необозримая морская гладь, ровная и тихая... как зеркало на комоде...

Тёмно-зелёные тяжёлые волны медленно подкатывались к борту белоснежного лайнера и, шумно вздохнув, лениво пятились назад, оставляя жемчужную накипь пены. Впереди лежала необозримая морская гладь, ровная и тихая... как зеркало на комоде...
Справа по борту показались дельфины. Они высоко выпрыгивали из воды, устремляясь ввысь сверкающими чёрными стрелами, и только бока и живот ослепляли ровной белизной.
Дар божества

     — Дельфины! Дельфины! — радостно кричали дети и хлопали в ладоши.
     Архитектор Брагирхат тоже смотрел на дельфинов...
     Его дети-погодки — девочка и мальчик — заливались счастливым смехом.
     — Папа! Смотри! Вон тот, в середине, он прыгает выше всех! — девочка поворачивалась к отцу и снова устремляла свой взгляд в море.
     — Да, ты абсолютно права, — одна рука Брагирхата обнимала дочь, а другая лежала на плече не меньше взбудораженного сына.
     Детей звали Лили и Герман. Здесь же стоял воспитатель детей — сероглазый высокий блондин, который радовался дельфинам и самому путешествию не меньше самих детей.
     — Как это всё великолепно! Правда, господин Брагирхат?! — в ослепительной улыбке сверкнули его зубы и просияли глаза.
     — Я рад, Ален, что вам нравится, — ответил архитектор.
     — А вам разве нет? — почти по-детски спросил Ален.
     — И мне, конечно, тоже, — улыбнулся Брагирхат.
     Разница в возрасте между ним и Аленом была не столь значительной, но Ален с его неуёмной жизнерадостностью и неисчерпаемой энергией казался рядом с Брагирхатом ребёнком.
     Дельфины тем временем перестали развлекать восторженную публику и скрылись в море.
     Дети, нимало не печалясь, затеяли шумные игры на палубе. Ален присоединился к своим подопечным.
     А Брагирхат остался стоять на прежнем месте.
     В лицо ему дул свежий прохладный ветерок. Водная гладь, залитая мягким золотистым светом солнца, казалась теперь серебристо-серой, и редкие волны нехотя выгибали над спокойной поверхностью солённые изумрудные спины.
     Архитектор Брагирхат находился в зените своей славы. Пожалуй, не было ни одного обеспеченного человека на побережье, который не стремился бы уговорить архитектора построить ему дом. Да, именно уговорить, ибо заказчиков было так много, что Брагирхат имел возможность выбирать, где и кому возводить шедевр зодчества.
     Каждый построенный им дом был творением высокого искусства.
     В условиях современной разленившейся и по большей степени безликой цивилизации он умудрялся возводить нечто совершенное, божественное. Каждой точкой своего соприкосновения входившее в гармонию с природой.
     И богатые заказчики, подобно мотылькам, стремящимся к свету, слетались на гений архитектора Брагирхата.
     На горизонте показался остров, потом ещё один...
     Все оттенки зелёного засверкали на солнце. Густой лес взбирался на скалы.
     Ветер принёс запах хвои, головокружительный, манящий...
     Яркие бронзовые птицы величиной с ладонь разрезали воздух и с криками скрывались в дебрях одного из островов. С разогретого солнцем берега донеслось стрекотание насекомых. Но вскоре острова остались позади.
     Брагирхат оторвал взор от морских просторов и оглянулся...
     Его жена Лилиана возлежала на шезлонге. На её лицо была надвинута шляпа с огромными округлыми полями. Лилиана, должно быть, полудремала. Эта была её любимая поза расслабления на солнце.
     Глаза Брагирхата при взгляде на жену стали бархатными, черты лица приобрели мягкость, губы тронула улыбка.
     Лилиана, его Лилиана... Томная поволока качнула небеса...
     — О, боже! Как давно это было...

* * * *

     Лилиана только что завершила свою спортивную карьеру. Шум и блеск славы наскучили ей. И она решила избрать белее спокойное течение жизни.
     После матери ей в наследство достались угольные копи, и она решила, что пора взглянуть на них и самой взяться за их разработку. Прибыль от них в последнее время казалась ей недостаточной.
     Прибыв на место, Лилиана тут же поняла, что всё дело в вязком мышлении управляющего. Он штамповал день за днём, отвергая любое новшество, даже не рассмотрев его. Убожество и неухоженность предприятия бросались в глаза.
     — Чёрт возьми! — сказала Лилиана, — что же это такое?!
     Она быстро нашла замену управляющему, выбрав из местных жителей образованную, уверенную в себе девушку, которая сама пришла в управление, как только узнала, что прибыла хозяйка. Они обсудили создавшееся положение, наметили план действий. Прежде всего, предстояло благоустроить посёлок. Лилиана понимала, что её рабочие не могут жить в таких отвратительных условиях. Старое поселение латать было бессмысленно, поэтому всю рухлядь снесли и построили новые благоустроенные коттеджи, окружили их молодыми деревцами, прорыли каналы, разбили парк, проложили дороги. Назвали посёлок Новым городом и всеми силами принялись за современное оснащение шахт. Лилиана не сомневалась, что вложенные средства окупятся с лихвой. Прошёл год, прежде чем копи стали давать столько, сколько давали до переоборудования. Ещё через полгода появилась прибыль, которая скоро стала расти. Лилиана решила, что может вернуться домой в свой город, хотя она и привыкла к посёлку, но оставаться здесь навсегда не входило в её планы.
     На материке у Лилианы был коксовый завод, который работал без перебоя на запасах прошлых лет. Теперь у неё появились планы по переоснащению цехов и освоению новых технологий. Копи она могла со спокойной душой оставить на управляющую.
     Что она и сделала, но прежде чем вернуться домой, Лилиана решила устроить себе отдых. Самолёт перенёс её в другую часть света и, высадив на крохотном аэродроме, напоминавшем след от оленьего копыта, отбыл обратно.
Дар божества

     В этом экзотическом краю насыщенной зелени и жары Лилиана не собиралась пробыть слишком долго.
     Сначала она отправилась вниз по реке, широко разметавшейся в долине. Склоны реки были сплошь покрыты цветущим кустарником и ярко-зелёными лесами, потом прозрачные воды устремлялись в русло между красных и жёлтых скал, после чего неожиданно начались песчаные пляжи с отбегающими от берега пальмами.
     Отбежав приличное расстояние, деревья останавливались и оглядывались на реку.
     Капли синего неба сочились сквозь изысканное кружево пальмовых листьев.
     Поздно ночью в кромешной темноте Лилиана увидела переливающиеся многоцветные огни. Это был порт.
     Она передохнула в городе, а утром взяла машину и отправилась дальше.
     Лиловые тени лежали в горах. Вершины дремали. А потом ослепительные вспышки быстро сменяющих друг друга золотисто-зелёных стрел пронзили скомканный фиолет стремительно убегающей ночи.
     Яркий солнечный свет хлынул на вершины и опустился вниз светлыми переливами золотых полос.
     Задрожала лучистая поверхность вод, в кронах деревьев закричали пёстрые птицы. Влажный запах орхидей наполнил воздух. Усилилась жара.
     Густые гребни разнотравья то и дело выбегали на дорогу, заросли древовидного папоротника пересекали путь, дебри становились всё плотнее, сквозь завесы деревьев свисали шнуры лиан. Издали доносился глухой шум.
     Промелькнула тёмная тень. Шелохнулась ветка, другая, третья. На машине дальше не проехать. Лилиана выбралась из автомобиля и продолжала путь пешком.
     Её волновало всё, что происходило вокруг, каждый звук заставлял замирать сердце. Беглая тень, пригоршня бликов, упругая сеть ползучих растений, дрожанье и шелест листвы. Густой, насыщенный запахами воздух втекал в лёгкие, переполнял, опьянял. И всё же двигаться вперёд было необыкновенно хорошо.
     Яркие бабочки величаво проплывали перед её глазами, чаруя и удивляя своей величиной и окраской. Вдруг шелест раздался под самым её ухом. Она невольно вздрогнула и повернула голову. О, чудо! В воздухе висел длинноклювый крохотный и ослепительно-яркий колибри. Удовлетворив любопытство и не ощутив опасности, он устремился к гранёному розовому цветку с длинными жёлтыми тычинками, усыпанными мягким золотом пыльцы.
     Глухой шум приближался к Лилиане с каждым её шагом. Он становился отчётливей и сильней с каждым мгновеньем. Над горизонтом показалось плотное облако, напоминающее хрустальную кисть винограда. Оно держалось на одном месте и завораживало своей неподвижностью. И только переливы света беспрепятственно резвились на нём. Внезапно расступились густые зелёные заросли, точно распахнулись охранные ворота в неизведанную страну. Грохот был совсем рядом. Высоко вверх взмыли крупные брызги, расщепились, вознеся радугу, и рухнули вниз. Им на смену поднялись новые капли и раскинулись новые радуги.
     Река неслась по порогам, взметая водяную пыль, колебля воздух. В стремнине качались корни деревьев, перекатывались камни.
     На фоне тёмной зелени белым призраком парил огромный водопад. По обеим сторонам ущелья нависали, точно клыки, длинные скалы.
     Аборигены называли водопад Завесой в страну Богини Зазеркалья, а путешественники величали «Пастью дьявола».
     — Милое названье, — подумала Лилиана, — у аборигенов всё-таки более сентиментальное сердце...
     Она с замиранием сердца любовалась дикой красотой и неохватностью водопада.
     Клубящийся белый вал неустанно втекал в ненасытную глотку ущелья.
     Вдруг она увидела краем глаза разноцветные движущиеся пятна. Розовые, красные, жёлтые, зелёные, голубые, они приближались к водопаду со стороны леса.
Дар божества

     — Да это аборигены! — подумала Лилиана, — как мило...
     Все в цветах, перьях, с барабанами и ещё бог знает с чем...
     — Что это они там тащат такое тяжёлое?.. — Лилиана пыталась рассмотреть, — корзину, увитую цветами, нет, это, кажется, небольшая лодка... или всё-таки корзина?..
     — А в ней кто-то есть. Странно, — Лилиана озадаченно наблюдала за группой местных обитателей.
     Разноцветно одетые люди тем временем вышли к пологому берегу реки и... столкнули корзину вниз.
     Лилиана лишилась дара речи! Она рассмотрела, что в корзине находился человек. Он покорно сидел на дне и не шевелился.
     Поток воды, закипая пеной, мчался по камням. Лилиана пришла в себя.
     Корзина неумолимо двигалась в сторону уступа.
     — Бог мой! Он же утонет! — и Лилиана вопреки здравому смыслу прыгнула вниз.
     Её подхватило теченье, и, качая, поволокло за собой. Чтобы не тратить понапрасну силы, она отдалась в его власть. Вода из бледно-зелёной становилась серебристо-молочной. Она прыгала с порога на порог, отбрасывая пламенеющие на солнце гребни. Лилиана посмотрела вперёд. Чтобы сравняться с корзиной, ей придётся помочь течению, и она зашевелилась, прогибаясь всем телом. Она не думала о том, как будет плыть против течения, и что у неё практически нет шанса выбраться из этой бурлящей бездны.
     Взмах рукой, ещё один, Лилиана зацепила за край корзины и попыталась развернуть её. Тщетно! Её тащило вниз к зубьям вместе с плетёным сооружением. Лилиана сделала отчаянный рывок. Корзина перевернулась. Тот, кто находился в ней, упал в воду. Лилиана подхватила податливое тело и поднырнула под стремнину. Царапаясь о камни, она изо всех сил сопротивлялась течению. Шнуры лиан извивались под водой чёрными змеями. Она ухватилась за одну из них и попыталась двигаться вдоль ствола затонувшего дерева.
     Вода толкала её в грудь, яростно вырывая скользкий шнур. Дыхание было на исходе. Лилиана вынырнула на поверхность, царапая кожу о камни. Её тяжёлая ноша казалась бездыханной. Всё вокруг дрожало от грохота. Лилиана теряла силы.
     — Чёрта с два! — выругалась она, — ни за что! Не дождёшься! Или ты у меня крупно пожалеешь, — грозила она в отчаянии грохочущей глотке ущелья.
     Трудно сказать, что же произошло на самом деле, откуда у Лилианы появились новые силы для сопротивления непобедимой стихии, но она продолжала поединок, отвоёвывая сантиметр за сантиметром обратного пути.
     — Есть три версии. Первая — образумившийся дьявол решил, что не дай-то бог ему встречаться с Лилианой. Что он, враг сам себе? Нет уж...
     Версия вторая — Богиня Зазеркалья оказалась благородной дамой и восхитилась храбростью Лилианы.
     И третья, наиболее вероятная, — Лилиана слишком сильно хотела жить!
     Ломая ногти, она выбралась на отмель. Равнодушная вода текла здесь медленно и на Лилиану не обращала внимания.
     Юноша, спасённый Лилианой, был без сознания. Это был ещё совсем мальчик. Волны шевелили его длинные смоляные волосы. Сердце едва билось. Лилиана подняла его на руки и, сделав несколько шагов, оказалась на берегу.
     Опустив юношу на траву, она склонилась над ним. Несколько минут она пыталась вернуть его к жизни и, наконец, её упорство было вознаграждено. Плотные чёрные ресницы дрогнули, а с губ сорвался тихий стон.
     Аборигены, с самого начала и до конца наблюдавшие сцену спасения самого красивого юноши их племени странной незнакомкой, стояли, не в силах сдвинуться с места. Они были напуганы и очарованы. Каждый из них пребывал в полной уверенности, что видит перед собой Богиню Зазеркалья. Она не приняла жертву...
     А измученная Лилиана только тут и заметила бронзовые изваяния в ярких нарядах.
     — Изверги! — завопила она, — дикари! Чудовища!
     Дальше последовали изречения, которых не выдержит ни одна бумага...
     Аборигены же, не понимая ни единого слова из яростного крика Лилианы, каким-то образом осознали смысл. Богиня разгневана. Она запрещает им впредь приносить человеческие жертвы и не желает их больше видеть.
     С воплями леденящего страха они скрылись в чаще, оставив после себя разноцветные перья, тяжёлые гирлянды из цветов и онемевшие барабаны.
     Лилиана опустилась на колени. Юноша не сводил с неё расширенных чёрных, как ночь, глаз.
     — Ну, вот, — сказала Лилиана, — что же мне с тобой делать? Оставить здесь? Они, чего доброго, опять спихнут тебя в водопад. Ну и традиции у вас, — она покачала головой и стёрла кровь с ободранной камнем щеки.
     — Как тебя зовут? — спросила она.
     Он молчал, по-прежнему взирая на неё со страхом и благоговением.
     — Я Лилиана, — она приложила руку к своей груди, — а ты? — она коснулась его плеча.
     Его губы дрогнули и застыли. Он не понимал.
     — Лилиана, — снова терпеливо повторила она и указала на себя.
     — А ты? — её рука дотронулась до него.
     — Брагирхат, — произнесли его губы.
     — Ну, вот, — улыбнулась Лилиана, — выяснили хотя бы имя.
     — Брагирхат? — повторила она вопросительно и коснулась его рукой.
     Он согласно кивнул.
Дар божества

     — Вставай, Брагирхат, — сказала Лилиана и попыталась приподнять юношу.
     Её труд не увенчался успехом. Ноги не слушались его, они подгибались точно ватные. Ещё одна попытка, и он снова на земле.
     — Этого мне только не хватало, — вздохнула в отчаянии Лилиана, — что с тобой? — она приподняла его подбородок и увидела, как слезинка скатилась из-под его жгуче-чёрных ресниц.
     — Бедный ребёнок! — вырвалось у Лилианы.
     — До темноты нам нужно добраться до машины, — она погладила его бронзовую щёку, — не отчаивайся, всё будет хорошо.
     Подхватив его на руки, она отправилась в обратный путь. И хотя мальчик не был слишком тяжёлым, каждый шаг давался Лилиане с трудом. Перехватило дыхание, дрожали перенапряжённые ноги. Время от времени она просто падала на землю вместе со своей ношей и лежала неподвижно, тяжело дыша. Потом снова поднималась и шла. Ей казалось, что идёт она не день, не два, а вечность. Её уже не волновали красоты окружающего мира, не пьянили ароматы. Она думала только о том, что должна сделать шаг и ещё один. Главное — это двигаться вперёд, во что бы то ни стало и несмотря ни на что. Идти и идти. Это так просто... переставлять ноги, шаг за шагом, вот хорошо, прекрасно, ещё шаг, замечательно!
     Когда она еле-еле доплелась до машины, уже начало темнеть. Закусив губы, Лилиана открыла дверь и запихнула юношу в машину. Забралась на место водителя и уронила голову на руль. Несколько мгновений она находилась в полуобморочном состоянии. Потом подняла голову и обернулась. Его чёрные глаза по-прежнему смотрели на неё с восторгом и страхом.
     Лилиана включила зажигание. Автомобиль тронулся с места.
     По лицу горизонта стекали красные густые капли, точно уходящий день плеснул в него расплавленным огнём заката.
     Бешеный грохот водопада остался позади. В золотом тумане стелились молчаливые облака. Багряные тени ложились на влажную траву, но небо неумолимо темнело.
     Лиловый шлейф вечера волочился по земле. Лилиана всё прибавляла и прибавляла скорость, рискуя налететь на камень или врезаться в дерево.
     Юноша сидел тихо, как мышка, даже дыхание его было не слышно.
     Лилиана глянула в зеркало — не потерял ли он сознание. Нет, её взгляд встретился с его взглядом.
     В густой бархатистой синеве мерцали крупные звёзды, когда автомобиль Лилианы на предельной скорости ворвался в город.
     ...Ночь они провели в отеле.
     Лилиана лежала без сна, прислушиваясь, как юноша бредит на чужом, непонятном ей языке. Она вставала, чтобы дотронуться до его лба, опасаясь, что у него начался жар. К утру он успокоился и затих. Лилиане было жаль будить его, но она не имела ни малейшего желания и дальше оставаться в этом городе.
     Слава богу, ноги уже слушались его, и Лилиане не пришлось больше носить его на руках. Из города они отплыли на пароме, а дальше продолжили путь по железной дороге. Лететь на самолёте с Брагирхатом Лилиана не решилась, опасаясь непредсказуемости его реакции. Ведь прекрасный ребёнок аборигенов не имел ни малейшего представления о благах цивилизации.
     В поезде он вёл себя довольно спокойно, постоянно держась за Лилиану преданным, немного испуганным взглядом.
     Не тратя времени даром, Лилиана учила юношу языку.
     К её удивлению и облегчению, он оказался талантливым учеником, и схватывал всё буквально на лету.
     К концу путешествия он уже произносил отдельные фразы и старательно исполнял всё, о чём она его просила.
     Лилиана не знала, что и делать с мальчиком, и поэтому по приезде оставила его у себя. Когда он немного освоился со своей новой жизнью, наняла учителя. Сама она бывала дома не так уж часто, днём на предприятии, вечерами предавалась всевозможным развлечениям.
     Когда же учитель сообщил ей, что мальчик делает успехи, она наняла ещё нескольких педагогов. Так Брагирхат получил стандартный набор знаний.
     Он не доставлял своей спасительнице никаких неудобств, кроме одного — когда бы Лилиана ни вернулась домой, он сидел на стуле напротив её двери и ждал её. Часами он мог находиться в неподвижности, не меняя позы и не сводя с двери глаз. Тысячу раз она просила его не делать этого, но увы...
     Он смотрел на неё неотрывным преданным взглядом, и чёрный бархат его глаз пропитывался влагой.
     — Ну, хорошо, хорошо, — сдавалась Лилиана, — если тебе это так необходимо. И всё-таки ужасно глупо часами сидеть у двери, особенно, когда я возвращаюсь под утро. Ты мог бы уже видеть десятый сон. Да, не смотри ты на меня так, — порой сердилась она, — просто до дна души своими глазищами достаёшь. Иди, ложись. Уже поздно.
     Он поднимался и, пожелав ей спокойной ночи, даже если наступило утро, уходил в свою комнату.
     Однажды за завтраком он сообщил ей, что его занятия с учителями закончены, он сдал необходимые экзамены и получил документ.
     — Правда? — спросила она, — это великолепно. Как быстро пролетело время, мне кажется, что я привезла тебя только вчера.
     Лилиана покачала головой, — как вспомню об этом купании в водопаде, так просто мороз по коже. И как нам удалось выбраться? Должно быть, мы с тобой родились под счастливой звездой, — Лилиана улыбнулась, — и что ты думаешь делать дальше? — спросила она.
     — Что прикажет мне моя госпожа, — тихо, но твёрдо произнёс он.
     — Ну, вот, опять ты за своё! — Лилиана в досаде бросила на пол салфетку, — не могу же я всю жизнь опекать тебя! Ты взрослый юноша и сам можешь распоряжаться своей жизнью. Да не смотри ты на меня так!
     Он опустил голову и застыл в неподвижной позе.
     — Прости, Брагирхат, — она осторожно дотронулась до его руки.
     Его ресницы тотчас взлетели вверх, — значит, моя госпожа не гневается на меня?
     — Не гневается. Но я много раз просила тебя называть меня просто Лилианой.
     — Я... я постараюсь.
     — Уж, пожалуйста, сделай милость, — Лилиана ласково улыбнулась, но тут же её лицо снова стало серьёзным, — видишь ли, ты должен избрать себе какую-то профессию. Ну, что бы тебе хотелось делать?
     — Строить дома, замки, мосты! — неожиданно выпалил он.
     — Да? — удивилась Лилиана, — ну что ж, тогда тебе нужно учиться на архитектора.
     — А госпожа мне позволит?
     — Опять!!!
     — Лилиана мне разрешит? — торопливо поправился он.
     — Конечно! О чём речь!
     Он вскочил со стула, опустился на пол и положил голову ей на колени.
     Лилиана рассеянной рукой погладила его густые кудри. Её мысли уже были далеко.
Дар божества

     Через некоторое время Брагирхат сообщил Лилиане, что успешно сдал экзамены, и его зачислили в Университет. Занятия через два месяца.
     — Ты просто чудо природы! — искренне восхитилась Лилиана.
     — Я дар божеству, — твёрдо поправил её Брагирхат.
     — Ладно, пусть будет по-твоему, — махнула рукой Лилиана, — всё равно ты молодец!
     Лилиана уже больше года была помолвлена с Нортоном — наследником крупных капиталов. И нельзя сказать, что Лилиану привлекали в Нортоне только деньги, совсем нет, он был хорош собой, довольно умён и образован.
     Ей нравилось проводить с ним время, а пряный вкус его губ кружил ей голову.
     Оставалось назначить дату свадьбы. Нортон хотел, чтобы это случилось как можно скорее. Он твердил Лилиане, что устал от ожидания и не понимает, чего они тянут. Лилиана тоже не понимала, просто она привыкла жить свободной жизнью, и замужество немного страшило её. Жизнь вдвоём накладывает определённые обязательства. И, принимая то или иное решение, ей волей-неволей придётся считаться с мнением Нортона. К тому же она собиралась вложить его деньги в своё предприятие. Суженый не возражал. Он уже вслух мечтал о том времени, когда они будут работать вместе.
     К Брагирхату Нортон относился с иронией. Он не раз со смехом говорил Лилиане, что опыт по приобщению дикаря к цивилизации мог бы заинтересовать современную науку.
     — Он не дикарь, — обычно говорила Лилиана, — он хороший, старательный мальчик. Надеюсь, ему удастся найти своё место в жизни.
     В этот день Лилиана вернулась домой как никогда рано, она решила, что стоит отпраздновать успешное поступление Брагирхата в университет. Это ободрит его и поднимет в собственных глазах.
     Юноша не ожидал столь раннего её возвращения и ещё не успел занять своё место ожидания возле двери.
     — О, меня, кажется, сегодня не ждут, — громко произнесла Лилиана, переступив порог. Он не успела положить на стол покупки, как он вихрем вынесся ей навстречу. Его глаза источали тревогу.
     — Что случилось? — сорвалось с его губ.
     — Разве обязательно должно что-то случиться для того, чтобы я пораньше вернулась в свой собственный дом? — она улыбнулась.
     — Нет, конечно, но... — проговорил он растерянно.
     — Сегодня мы будем отмечать твои успехи. Попроси Одели накрыть на стол.
     — Хорошо, — он кивнул и вышел.