Черные люди, белый песок и синее море

На днях увидела, наконец, колибри в природе, не в клетке. Прилетела пташка, зависла над цветком пассифлоры, как крошечный пестрый вертолетик, сунулась в чашечку лепестков и порхнула куда-то в кусты. Не сомневайтесь в моем рассудке, это не галлюцинация, а самая настоящая реальность. Правда, нездешняя. Неделя в тропиках на уже полюбившемся острове в Карибском море (подарок заокеанского супруга ко дню рождения, Новому году и Рождеству одновременно) мелькнула, как разноцветный сон.

Говорят, лучшее средство от любви с первого взгляда — внимательно посмотреть во второй раз. Посмотрела. Влюбилась еще больше. Я Доминикану имею в виду. О первых впечатлениях в этом тропическом раю уже писала в начале года. Теперь получила порцию новых. И, поскольку этап восторженного разевания рта уже прошел, заметила некоторые интересные детали тамошней жизни.

...Добиралась двое суток. Сначала — до городу Парижу. Правда, в сам город нас, транзитников, не пустили, и мы битый час бродили по терминалу аэропорта. Наведались от нечего делать в дорогущие бутики и бары, но купить сумели разве что по бутылке минералки — три евро за штуку. Знают, буржуины, что жаждущий турист последнее выложит за глоток воды, вот и выкручивают руки ценами. Сомневаюсь, что парижане пьют такую же «золотую» водичку...

Любопытно, что больше половины служащих аэропорта — темнокожие из местных. Во Франции только они нынче с демографическим кризисом и борются. Видно, прав был шолоховский романтик мировой революции: скоро все люди в мире будут личиком «приятно смуглявенькие»... Даже и без мировой революции. На таможне они нас раздели и разули, облачив в бахилы вроде больничных, и проверили содержимое косметичек. У меня никакого криминала не нашли, а у соседки отобрали маникюрные ножнички.

К чистоте во всех абсолютно помещениях аэропорта уже была готова, потому культурного шока от посещения «комнаты отдыха» не испытала. Ну, стерильные полы и сантехника. Улыбчивая уборщица в белоснежной наколке не кричит: «Вы чего мусор мимо корзины кидаете?» Вспомнилось почему-то: на Казанском вокзале в Москве подобное шоу вам будет стоить десятку. И никто не напомнит посетителям, что если у них есть билеты на поезд, то «все входящие абсолютно бесплатно».

Когда «Боинг» накренился на взлете, удалось окинуть парижские предместья взглядом. Под крылом самолета проплывали уютные деревушки — домики все как один светлые и с красными крышами. Многоярусные эстакады. Мчится вдали поезд по монорельсу. Аккуратные поля, расчерченные на ровные квадратики. Там до сих пор копошится какая-то техника. Видно, как пашня старательно огибает опушки рощиц и даже отдельные кустарники. Впереди — океан.

...В аэропорту под крышей из тростника платим символическую пошлину за въезд. Деньги пойдут... нет, что вы, не в чиновничий карман. На развитие туризма. Щелкает камера, запечатлевая лики приехавших. Добро пожаловать в рай!

Вот она, экзотика! Тростниковые островерхие крыши, яркие цветы и бабочки, ананасы в кляре и бананы в остром соусе чили, загорелые девушки в парео и мускулистые мачо в бермудах, причудливые деревянные статуэтки в магазинчиках («матрешки» индейцев племени таинос), белоснежный пляж на многие километры вдоль берега — Барсело Баваро, один из лучших в Латинской Америке. Пальмы плотно подступают к полосе прибоя. Собственно, прибой здесь игрушечный. Всю мощь океанских валов принимает на себя коралловый риф — вон он, еле виднеется у горизонта белопенной полосой. А почтеннейшую публику просят купаться в спокойной лагуне. Хотите — берите уроки дайвинга (полсотни долларов за каждый), хотите — будет вам рыбалка в открытом море, хотите — вознеситесь в небеса на параплане. Вода изумительного бирюзового оттенка, местами — темно-синего. Это просвечивают заросли водяных растений. Там, в гуще водорослей, у самого берега шныряют крабы, ползают ежики, ходят стадами непуганые рыбы. Отдыхающие стоят по колено в кристально чистой воде, кормят их крошками и пытаются фотографировать. Вылавливать живность из воды бесплатно, собирать камешки, в том числе отламывать коралловые ветки, категорически запрещено. Это национальное достояние. Вот если ракушку-подсвечник купить в лавке (величиной с яйцо — десять баксов, с кулак — шестьдесят) — это пожалуйста.

Заканчивается сезон штормов, впереди тихий и безоблачный бархатный сезон, но муссон все еще крепко дует с моря, и зеленые верхушки пальм согнулись под прямым углом. Здесь, в кокосовой роще близ города Пунта Кана (что означает, по одной версии, «остановка в пути», по другой — «седая женщина»), раскинулась в ожидании богатой добычи сеть отелей. И ведь ловится рыбка, да какая! Респектабельная публика со всего мира косяком валит отведать прелестей земного рая. Даже на избалованном Западе считается завидным обронить вскользь: а я, знаете ли, на Карибах недавно загорал...

Всю неделю, наслаждаясь местными красотами, я подсознательно искала ответ на вопрос: как у них это получается? Одна из беднейших стран мира. Банановая республика. Всего-то богатств — сахарный тростник да пальмы. Впрочем, кого нынче сахаром прельстишь? Белая, знаете ли, смерть. Те, кто заботится о своем здоровье, давно от него отказались. Морские пляжи? Как будто в других местах их нет...

Так как же у них это получается? И почему мы, с нашими красотами и богатством угодий, так не можем?

Люди там замечательные. Дружелюбные, открытые, жизнерадостные. С кем ни встретишься где-нибудь в саду либо на пляже — тут же расцветает лучезарная улыбка во все лицо и обязательное hola! «Конечно, — думала я поначалу, — будешь тут улыбаться каждому встречному-поперечному, ежели деньги за это платят и немалые. Небось в отеле приятнее работать, чем тростник рубить». Потом поняла: у них это в крови. Катит, например, чернокожий уборщик свою тележку с бельем в прачечную — непременно мурлычет песенку под нос и все про «амор, корасон». Чему радуется? Да просто день хороший. Даже если проблемы есть (у кого их нет?) — еще не повод, чтобы букой ходить. Миниатюрные, как на подбор, девчонки-мулатки, которые швейцарами в буфете стоят, пританцовывают от избытка энергии под музыку меренге, когда думают, что на них никто не смотрит. Кстати, очень миленькая униформа у тамошнего женского персонала: рискованные мини-юбочки по самое не хочу, невесомые блузки. И при этом — никакой вульгарности и кокетства, сама корректность и предупредительность. Истинные леди (хотя бы на вид). Правильно: клиенты вольностей не потерпят, они люди серьезные, несмотря на то что одеты неброско. Просто не любят истинные джентльмены расфуфыриваться, как иные российские нувориши. А уж на пляже — тем более. Ходит там отдыхающий люд повсюду в шортах и шлепанцах, даже в ресторан, но только до вечера. Вечером к ужину будь любезен одеться прилично. Будет шоу. Мы как раз угодили на праздник финалисток конкурса «Мисс Латинская Америка». Красотки, совершая турне по Карибам, притормозили в нашем отеле и дали концерт. Песни, пляски в мини-бикини и павлиньих перышках — это надо было видеть, что уж тут рассказывать... Публика, забыв хорошие манеры, ревела в экстазе.

Между прочим, в Пунта Кане было немало россиян. У наших соотечественников это местечко — одно из самых популярных в Доминикане. Нас там уже знают. Продавец из сувенирной лавки (она многообещающе называлась «Табу таинос», но засушенных скальпов и колдовских снадобий вуду не обнаружилось), узнав, что я из России, радостно оттопырил большой палец и заулыбался: «Знаю русских! Вот такие ребята!» Не сомневаюсь. В тамошнем магазинчике я с необыкновенным чувством увидела стройные ряды запотевшей «Столичной». Ее охотно брали. Судя по говору, латиноамериканцы. (Кстати, наших туристов и правда можно в любой толпе узнать. Не только по одежке. По глазам. Они даже там, в раю, озабоченные и выжидающие.) Но большинство отдыхающих — французы. Американцы сюда едут неохотно, хоть им и близко. Зачем? У них свой Майами-Бич недалеко.

...Впечатление такое, что персонал хлопочет целыми сутками. До позднего вечера копошатся, как муравьи, в парке и на пляже — подстригают кусты, вытирают пыль с колонн холла, обновляют и без того свежую краску на заборчиках и урнах, а на ночь глядя прочесывают песок граблями — не дай Бог, клиент порежется о стекляшку, на страховке разоришься. Ей-богу, нигде не видела сломанной скамейки или разбитого фонаря. (Собственно, бить их некому). На рассвете выхожу на веранду чаю попить — глядь, работяги уже во дворе шуршат. Чистят бассейн, подметают и моют каменные плиты дорожек, сад поливают. Берегут они этот сад пуще, чем Кащей свои молодильные яблоки. Ясно: кормят их эти пальмы и акации, создают благодатную тень и уют для отдыхающих. А заодно внушают уважение приезжающим миллионерам. Охранять свою природу у них считается престижным.

Видно, что когда проектировали весь курортный комплекс, сосчитали каждое дерево. Своими глазами видела: на веранде ресторана пальмы растут прямо сквозь пол. То есть когда его настилали, доски специально подпилили и оставили места для деревьев. Ландшафт не ломали — просто вписали в него традиционные бунгало и крошечные коттеджи, проложили дорожки, разбили площадки для гольфа и обогатили природную красу коллекцией экзотических цветов. Помпезных отелей не возводили. Все гениальное, как известно, просто, да и зачем многоэтажные дворцы на лоне матушки-природы? Их и в городах хватает. Соединили цепочку озер каналами, пустили уток и белых цапель, которые плавают теперь вместе с птенчиками среди лилий — у туристов камеры от восторга замирают. Во имя чистоты воздуха по территории курорта на авто почти не ездят — разве что туристические автобусы подкатят забрать очередной живой груз. Персонал колесит на электрокарах, отдыхающие — на симпатичных троллейбусах в стиле паровозика из Ромашково. Привычных для нашей действительности обширных парковок с шеренгами иномарок я так и не нашла. Видно, далеко запрятали.

...Уже в Шереметьево я почувствовала: наконец-то дома! На родной земле! Неспешно подхожу к стойке, где регистрируют прибывших пассажиров (уже усвоила, что в хорошем обществе в очередях друг на дружку не лезут), но меня бесцеремонно обгоняет компания с баулами. Чтобы не вылететь на обочину, приходится работать локтями. Куда торопятся? В автобусе начинается перебранка: никто не хочет передавать деньги за проезд. Кондуктора нет. Посылаю в долгое путешествие к водительской кабине полтинник и полчаса жду сдачи. Не дождавшись, бросаю чемодан на произвол судьбы и протискиваюсь вперед сама. «Нет мелочи», — отрезает водитель. Здравствуй, край родной!

Лидия Ирби
Тольятти-Париж-Пунта Кана-Тольятти

Также читайте:

НАПИСАТЬ ОТЗЫВ:

[На главную] [Архив] [МИР У ТВОИХ НОГ]