В полузакрытых глазах августовского вечера плавали золотые блики солнца.
Его губы пахли мёдом, в котором сладость и горечь были равны.
...Зажглись фонари. Задрожали ресницы лучей.
Тяжёлые гроздья винограда свисали с арок. В саду пахло влажной листвой.
В доме было светло. Плыли волны медленного вальса. В хрустальных чашах качался свет.
Для Павла эта вечеринка была обязательной, но малоинтересной. У его делового партнёра было нечто вроде новоселья...
Дом был построен и меблирован два года назад, просто до стих пор в нём никто не жил. И, вот, наконец, осчастливили.
Павлу больше всего нравился сад. Музыка, всплески света, громкий смех и возгласы уже утомили его. К тому же безумно хотелось курить.
Он направился к выходу и... увидел Её. Белый матовый шёлк окутывал чётко очерченную фигуру. Она уверенно шла ему навстречу. Приблизилась, остановилась. Заглянула в глаза. Павел ощутил свежий запах росистого ландыша.
В её тёмно-зелёных глазах ярко светились две чёрных луны широких зрачков.
— Элеонора, — произнесла она глубоким грудным голосом.
— Что? — пробормотал он растерянно.
— Меня зовут Элеонора, — повторила она всё так же мягко, — а вас Павел.
— Да, Павел, — он удивлённо посмотрел на неё.
— Ну, вот мы и познакомились, — сказала Элеонора, — я хочу пригласить вас на танец, — и, не дожидаясь его ответа, лёгким взмахом она положила руки ему на плечи.
Обескураженный её напором, Павел повиновался.
Они плавно кружились среди остальных пар, и ему казалось, что он не в ярко освещённом зале, а в тенистой весенней роще. Прохладно... тихо... Губы щекочет лёгкий ветерок. И вместо оглушительной музыки слышен нежный шелест ландышей. Влажных, ароматных, упоительно-желанных...
Павел не заметил, как закончилась музыка.
— Спасибо за танец, — сказала Элеонора и, кивнув, оставила его одного.
Павел несколько минут стоял посреди зала безмолвной колонной, а потом огляделся.
— Куда же она подевалась?!
Ещё через несколько минут ему удалось отыскать глазами Элеонору. Она стояла с двумя рослыми брюнетами и внимательно слушала одного из них. Время от времени она вставляла короткие реплики или просто кивала головой.
Павел наблюдал за Элеонорой, как завороженный.
Потом Элеонора оставила брюнетов и вышла из зала. Её не было минут двадцать. Павел уже начал волноваться, что больше не увидит её.
Она появилась, когда вновь зазвучала музыка.
Павел ринулся напролом, как медведь через бурелом.
Он подошёл к Элеоноре, — я рад, что вы не исчезли окончательно, как виденье.
Она подняла на него свои тёмно-зелёные глаза. Они не светились. Губы не улыбались.
— Что-нибудь случилось? — сухо спросила она.
— Да, нет, ничего не случилось, — ответил удивлённый Павел, — просто теперь моя очередь приглашать вас на танец, — он широко улыбнулся.
— Простите, но нет, — произнесла Элеонора, глядя в сторону.
— Но почему? — искренне изумился Павел.
— Видите ли... — Элеонора умолкла на полуслове.
— Ну?! — нетерпеливо настаивал Павел.
— Я не целуюсь с курящими мужчинами, — наконец-то выговорила она.
— Что?! — Павел едва не сел прямо посередине зала.
— У вас плохо со слухом? — пожала плечами Элеонора.
— Нет, со слухом у меня всё в порядке. Вы что же, целоваться со мной собирались, когда позвали танцевать?..
— Ну... — сказала Элеонора, — вы понравились мне. И я подошла к вам. А пока мы танцевали... я поняла, что вы курите, хотя и дорогие марки, но это не имеет значения...
— Потрясающе! — вырвалось у Павла.
Элеонора повела плечами, давая знать, что разговор закончен.
— А если я брошу курить?! — с вызовом спросил Павел, — я могу надеяться... — он хотел спросить о поцелуе, но передумал и сказал, — я могу надеяться на продолжение знакомства?
Она с интересом посмотрела на него.
— Я жду ответа, — настаивал Павел.
— Если бросите курить, то позвоните мне.
Элеонора назвала номер телефона, — тогда поговорим.
Она повернулась и ушла, ни разу не оглянувшись на Павла.
Через пару минут она уже танцевала с одним из брюнетов.
Павел крепко-накрепко запомнил номер телефона и зло подумал, что ей вовек не дождаться его звонка. В мозгу Павла пронеслось множество нелестных мыслей относительно Элеоноры. Настроение у него испортилось окончательно. Он попрощался с хозяевами и покинул дом.
В саду стрекотали сверчки. Запах яблок и сельдерея был опьяняющим.
Павел полез за сигаретами, достал одну, но чертыхнулся и сломал её.
Он завёл свой «Опель» и выехал за ворота.
День шёл за днём, неделя за неделей. Прошёл месяц. Потом ещё один.
Павел благодарил судьбу за то, что работы у него выше головы.
Но по ночам было хуже. Сквозной ветер гулял в сердце, навевая тоску.
— Элеонора, — шептала листва за окном, окрашиваясь в золотистые тона.
— Элеонора, — чертил серебряные вензеля лунный свет.
— Элеонора, — пели хрустальные капли ночного дождя.
Павел не курил с того самого вечера...
Он не знал, что случилось, но его мутило от одного запаха табака.
Несясь по шоссе на предельной скорости в своём автомобиле, он вышвырнул зажигалку из окна «Опеля».
Цифры Элеонориного телефона огненными числами стояли перед его глазами и днём и ночью.
Павел чувствовал, что неведомое ранее притяжение усиливается с каждым часом. Если сначала мысли об Элеоноре мучили его особенно сильно по ночам, то теперь и днём он всё чаще думал о ней, вместо того, чтобы заниматься делом.
Запах влажных ландышей преследовал его точно призрак.
И Павел не выдержал, он набрал номер Элеонориного телефона.
— Да, — произнёс такой недосягаемый, и такой желанный голос.
— Здравствуйте, — это Павел, — постарался он произнести, как можно твёрже.
— Павел?.. — растерянно переспросила она.
— Да! Павел. Вы дали мне свой телефон.
— Возможно...
Он почувствовал, что она давным-давно забыла о нём, а может быть, и вообще никогда не помнила.
И он рубанул, — вы сказали, что если я брошу курить, то могу рассчитывать на ваши поцелуи.
— Да? — засмеялась она в трубку, — так и сказала?
— Ну, что-то в этом роде, — смутился Павел.
— Так вы бросили курить?! — она, наконец, вспомнила, какой же Павел ей мог позвонить.
— Бросил, — сказал он твёрдо и добавил, помолчав, — в тот же вечер.
— О! — произнесла она.
Он услышал в её голосе восхищение, потому что очень хотел его услышать.
— Когда мы встретимся? — наступал Павел.
— Минуточку... — наступила пауза. Он услышал шелест страниц. Сердце Павла заколотилось, как у загнанного скакуна. Время тянулось бесконечно долго.
Наконец-то он услышал её голос, — в следующий вторник вечером я свободна.
— В следующий вторник?! — невольно вырвалось у Павла. Никто ещё не заставлял его так ждать, — почему так долго? — спросил он.
Трубка молчала.
— Элеонора! А в субботу или хотя бы в воскресенье? — молящие нотки прозвучали в голосе мужчины. Это далось ему нелегко. Не приходилось раньше просить о свидании.
— К сожалению, нет, — ответила Элеонора.
Павел стиснул зубы, — хорошо, во вторник. А где?
— Подъезжайте на набережную. Возле третьего зевающего льва и встретимся.
Павел постарался положить трубку на рычаг как можно мягче.
А когда она опустилась, он почувствовал невыносимую тоску.
Ему вдруг показалось, что он не доживёт до вторника.
Все следующие дни и ночи он старался не думать об Элеоноре... и потому думал о ней непрерывно.
Время текло так медленно, как оно способно течь только в раннем детстве.
Павел твердил себе, что он сошёл с ума, что он заболел, что нужно взять себя в руки.
Настал вторник.
Он отправился на свиданье раньше назначенного срока часа на два.
Льва, выбранного Элеонорой, он нашёл быстро и приготовился долго ждать.
Ровно в семь появилась Элеонора, не опоздав ни на секунду.
Белая «АУДИ», выпустив её из своего чрева, двинулась в сторону шоссе.
Павел, казалось, прирос к месту. Он смотрел на Элеонору и не двигался. Он понимал, что должен пойти навстречу ей, но ноги не слушались его.
— Элеонора, — сорвалось с его губ, — вы пришли!
Она приблизилась к нему, приподнялась на цыпочки и осторожно прижалась к его губам.
Нежный аромат ландыша окутал его с головы до ног. Он обхватил её и прижал к себе.
— Не так сильно! — прозвучал её отрезвляющий смех.
— Элеонора! Я люблю вас! — закричал он.
— Я знаю. Но зачем же так кричать... — её ладонь легла ему на губы.
Павел целовал её пальцы долго и медленно, точно лакомился опьяняющими виноградинами... прохладными, длинными, нежными...
— Элеонора! — он поднял на неё свои горячие карие глаза, — Элеонора, станьте моей женой. Умоляю.
Серебряные луны её зрачков заплескались в зелёной заводи глаз.
Он понял, что она хохочет. Хотел обидеться и не смог.
— Элеонора! — он схватил оби её руки и прижал к своей груди, — вот, чувствуете, как бьётся сердце, как болит?! Я не могу без вас жить! Поверьте, я не привык к поспешным решениям. Я!..
Она продолжала хохотать, — Я не могу решить, — проговорила она сквозь смех, кого вы мне больше напоминаете, медведя или дуб. А может быть, и то, и другое одновременно, — она смахнула кончиком мизинца крохотную слезинку.
— Элеонора! Я построю вам сказочный дворец!
— У меня есть дом, который я люблю.
— Я отвезу вас в изумительное путешествие!
— Я тоже могу это сделать для вас.
— Ну, скажите, что вы любите? О чём мечтаете? — спросил он в отчаянии. — Меха? Бриллианты? Автомобили?
— Смешной! Конечно, нет, — она покачала головой.
— Что же? — спросил он совсем грустно.
— Ландыши, ветер, дорогу, медленный вальс... Я много чего люблю, — губы Элеоноры осветила удивительная улыбка.
— Давайте любить всё это вдвоём, — тихо попросил Павел.
— Давайте не будем торопиться, — Элеонора погладила его густые каштановые волосы, — давайте будем просто жить.
Он покорно кивнул.
— Элеонора! Вы кто? — неожиданно спросил он.
— Женщина.
— Божественная женщина, — добавил он, — но чем божественная женщина занимается на грешной земле?
Она засмеялась и ответила, — я коммерческий директор.
— Кто?! — изумлённо вскричал Павел.
— Коммерческий директор нефтяной компании «Нектар для стальной пчелы».
— Не может быть! — выдохнул он, — вы шутите!
— Ну почему же, — Элеонора пожала плечами, — очень даже может быть.
— Боже правый! Я думал, что вы фея! Лесная богиня! — Павел глубоко вздохнул. — Ну, что же, придётся смириться с коммерческим директором.
— Никогда не думал, что нефть может пахнуть ландышами, — добавил он неожиданно. Они переглянулись и рассмеялись.
— Вы отпустили свою «АУДИ»? — спросил Павел.
— Нет, она ждёт меня на шоссе.
— Так, может быть, отпустите? Я отвезу вас домой? — его взгляд обволакивал Элеонору несказанной нежностью.
— Хорошо, — согласилась она.
Они долго бродили по набережной, а потом, подъехав к её дому, как дети, целовались в машине до утра.
— До завтра, — сказала Элеонора.
— Ещё немного, — опухшие губы Павла снова прижались к её губам.
Через минуту Элеонора мягко освободилась и покинула автомобиль.
Павел выбрался следом за ней, — мы сегодня увидимся, да, Элеонора? — он коснулся рукой её плеча.
— Завтра, Павел, завтра. Не стоит торопить события.
— Ну, ладно, до завтра, — вздохнул он обречённо.
— Не хмурься, дуб ты мой широкий. Золотую цепь заполучить недолго. Вот рвать цепи сложно. Так стоит ли торопиться?
— Стоит, дорогая, стоит! — не дал он ей договорить.
— Мне пора, — Элеонора коснулась губами его виска и пошла в сторону дома.
— Эля! — окликнул он.
— Да? — он нехотя обернулась.
— Так не забудь, золотая цепь для дуба за тобой!
Элеонора приподняла бровь, — я подумаю, — сказала она.
...Несмотря на непрерывные атаки Павла, думала Элеонора больше года.
Они встречались несколько раз в неделю. Элеонора охотно целовалась с ним и не только...
Но брачные цепи даже из чистого золота казались ей малопривлекательными...
Стоило Павлу заговорить о свадьбе, как её пылкие ласки гасли, чёрные луны зрачков вмерзали в зелёные заводи, мгновенно затягивающиеся льдом. Но Павел не был бы Павлом, если б не сумел растопить этот лёд.
Они поженились. Через год родилась дочь. Элеонора была так счастлива, что обрушила на мужа лавину страсти. Ещё через два года родился сын.
И даже через двадцать лет после свадьбы Павел всё ещё не мог поверить, что Элеонора его жена! Зато он был уверен, что это навсегда.
...Зажглись фонари. Задрожали ресницы лучей.
Ещё через несколько минут ему удалось отыскать глазами Элеонору. Она стояла с двумя рослыми брюнетами и внимательно слушала одного из них. Время от времени она вставляла короткие реплики или просто кивала головой.
Павел не курил с того самого вечера...
Время текло так медленно, как оно способно течь только в раннем детстве.
— Элеонора! Вы кто? — неожиданно спросил он.
— Не хмурься, дуб ты мой широкий. Золотую цепь заполучить недолго. Вот рвать цепи сложно. Так стоит ли торопиться?
Опубликовано на сайте Поле надежды (Afield.org.ua) 24 ноября 2006 г.