Все утро пятницы Катерина бессмысленно таращилась в монитор, усердно изображая работу. Сама же размышляла о предстоящей завтра встрече с одноклассниками. В честь пятнадцатилетия выпуска. Катя очень любила эти встречи. Они придут в хороший ресторан, такие взрослые, серьезные, состоявшиеся дяди и тети. Но как только соберутся вместе, им снова станет по семнадцать лет. Все будут хохотать, говорить глупости и даже целоваться по углам. Здорово как!
После школы Катя поступила на вечернее отделение в институт и устроилась на работу. Когда Кате минул двадцать один год, девушка решила, не мешкая, выйти замуж.
Как-то очень стремительно и быстро, одна за другой сочетались браком все Катины подруги, и Катя осталась одна. Девчонкам стало некогда дружить, все свободное время они наслаждались новой ролью жены и хранительницы очага. Поэтому, как только образовался внятный претендент на Катину руку и сердце, она радостно согласилась.
Претендент, надо сказать, был всем хорош. Красив, умен и обеспечен. Все за Катю радовались, нарадоваться не могли. Она ушла с работы, занялась домом и семьей. Простые, обыденные вещи, такие, как приготовление обеда и уборка, доставляли Кате огромную радость, чего раньше за ней никогда не водилось. Однако был у супруга не то чтобы недостаток, но такой существенный минус. С одной стороны он хотел семью, с другой — любил свой прежний образ жизни. И расставаться с ним не собирался. Точнее, так: все холостяцкие привычки сохранялись, но к ним прибавлялась еще умница жена с обустроенным бытом. Самое смешное, что у него все получилось, и годы своего замужества Катя именно так и провела. Выходные она коротала в одиночестве, потому как муж предпочитал общество ребят с работы, ребят со двора, ребят — одноклассников и прочих разных ребят. Вместе они ходили в сауну, ездили за город и всячески себя развлекали. Муж возвращался ночью пьяный и довольный, и начинал петь Кате песнь песней о том, какая мудрая и продвинутая у него жена, ни у кого такой нет, и все ему завидуют. Как она все понимает, везде его отпускает, как ему повезло, какая она хорошая и какие чудесные у них отношения. Катя таяла, подальше прятала обиды, потому что очень приятно быть продвинутой и мудрой. При этом муж искренне предлагал Кате делать то же самое, не сдерживая себя, кутить и веселиться. Катя, может, была бы и рада, но кутить и веселиться в одиночестве не представлялось ей возможным, а мужья Катиных подруг
почему-то не были настолько продвинуты и предпочитали выходные проводить с женами. И длилось бы это безобразие еще неизвестно сколько, если бы однажды Катя не встретила большую любовь.
Большая любовь явилась Кате в магазине «Продукты». Она увидела его, и, точно как в романах, будто током ударило. Наверное, Катя так на него смотрела, что не познакомиться с ней было просто неприлично. Он и познакомился. Большую любовь звали Сергей. Он был галантен и сказочно красив. Катя влюбилась. Роман то развивался, то сходил на нет. Сергей то появлялся, то пропадал. Катя мучилась и страдала. Зато ее жизнь вдруг наполнилась и засияла. Катя похорошела, исхудала и стала тщательно за собой следить. Оказалось, что на мужа можно совершенно не обращать внимания. Следует отметить, что Катя всегда была очень хороша собой. Кроме того, обладала здоровым чувством юмора и тонкой интуицией. К покорению вершины по имени Сергей, Катя подошла со всей возможной ответственностью, и через три месяца он торжественно признался в любви.
Катя была счастлива. Она тут же ушла от мужа, чем того серьезно удивила. Жить влюбленным было негде, и они, как неприкаянные, мотались по друзьям и знакомым, ночевали то здесь, то там. Однажды около месяца жили на
чьей-то даче, в глухой деревне Рязанской области. В деревне, кроме них, было два человека жителей, старенькая глухая бабулька и дед — лесник. Подходил к концу темный ноябрь, единственные часы сломались, и они совершенно потерялись во времени. Дни стояли хмурые и пасмурные, жарко топилась печка, и казалось, будто они одни на целом свете. Вдвоем. Как в сказке. Так продолжалось довольно долго, и все были счастливы, пока, однажды Катя не поняла, что беременна. Узнав об этом, Сергей принялся ликовать и веселиться, заявив, что имеет самые серьезные намерения. Незаметно и без затей Катя с Сергеем сочетались браком. Примерно в это время состоялось десятилетие выпуска и прошлая встреча с одноклассниками. Катя оделась в черное, что ей никогда не шло, попытавшись скрыть свою полноту длинной юбкой и широким свитером. Все собрались красивые и нарядные, и Катя остро ощущала свое несоответствие. К тому же ее постоянно мутило, и было ничего нельзя. Шампанское нельзя, танцевать тоже. Но Катя все равно была рада всех увидеть, поболтать и вспомнить молодость. Как чудесно, весело, с огоньком они проводили время, предназначенное для учебы.
Кате очень нравилось ходить в школу. Она дружила с самыми лучшими мальчишками, был у нее такой талант — дружить. Они постоянно придумывали
какое-то веселье. Однажды с соседом по парте Маратом они написали одно на двоих сочинение по роману Фадеева «Разгром». Никто романа не читал, и сначала они, было, серьезно растерялись, но взяли себя в руки и насочиняли три страницы общих фраз, которые универсально подошли бы к любому литературному произведению. Подписались двумя фамилиями, как Ильф и Петров. Казалось бы, ничего особенного, но учительница
почему-то страшно обиделась, подняла крик и гам, вызвала родителей. Пришлось тихонько похитить с ее стола злополучный опус, и на этом все закончилось. Марат! Они сидели за одной партой, и между ними всегда витало такое неуловимое «может быть». Наверное, они нравились друг другу, но слишком ценили свои чудесные легкие отношения, чтобы поменять их на
что-нибудь другое. Или боялись. Однажды они даже целовались. Тогда, целой толпой, поехали в Лужники на концерт Розенбаума, а концерт отменили. И
почему-то им пришло в голову перейти
Москву-реку через Бережковский мост и выйти на набережную. Сократить дорогу. Был хмурый ноябрьский вечер, и Катя очень испугалась на мосту. Пол был в крупных щелях, а прямо под ними плескалась темная вода. Сознание, что от этой холодной бездны ее отделяет только деревянная легкомысленная досточка, наполняло душу ужасом. К тому же она с детства боялась высоты. Катя вцепилась Марату в рукав и еле передвигала ноги. Все ушли вперед, они остались. Было холодно. От страха и холода Катерина принялась клацать зубами. Тогда Марат остановился, крепко обнял Катю, прижал к себе, гладил по волосам и шептал: «Успокойся, не бойся, ты же со мной!» Потом повернул ее к себе и
серьезно-серьезно поцеловал. Они пошли дальше, внизу дожидались замершие одноклассники, и
куда-то снова все поехали...
На следующий день Катя вела себя, как ни в чем не бывало. Села рядом, «Привет» — «Привет», как обычно. Ей хотелось, чтобы он непременно повел ее обсуждать случившееся и клялся в любви. Но он не повел. И не клялся. Сделал вид, что ничего не случилось. «Ну и ладно!» — расстроилась Катя.
Они продолжали
по-соседски дружить, а потом, после школы, потеряли друг друга из виду. Но иногда, когда Катерина принималась горевать над своей нескладной женской судьбой, она, бывало, вспоминала романтичный вечер на мосту и его «...не бойся, ты же со мной!». И страшно по нему скучала.
Весной родились двойняшки, Мариша и Олег. Чудесные, самые лучшие в мире малыши. Бабушки, дедушки, дяди, тети, и, разумеется, родители тут же стали их изо всех сил любить и баловать. Сергей занимался детьми с утра до вечера. Через два года Катя вышла на работу, оставив мужа на хозяйстве. Все были довольны, всем было хорошо. В три года Олег с Маришкой торжественно отправились в детский сад. Вернулись вечером, счастливые необыкновенно. Сергей освободился, заскучал и погрузился в депрессию. Полгода он пролежал на диване, щелкая пультом от телевизора, пока Катя не учинила на эту тему серьезный разговор. Следующие полгода Сергей вставал утром и уезжал к маме, лежал на диване там, а вечером рассказывал, как трудно и практически невозможно найти работу. Спустя еще немного времени Катя взяла этот вопрос под свой контроль и предложила Сергею несколько вакансий. Сергей загрустил и переехал к маме насовсем. Так распался брак номер два.
Тогда Катя раз и навсегда решила жить одна и на этом успокоилась. В конце концов, у нее Олег с Маришей, родители и еще куча дел, ей нельзя тратить время и нервы на пустые затеи. Ну и ладно, ну и хорошо.
Все утро Катя перебирала тряпки, и решила одеться демократично — в джинсы и очень модную блузку. И спокойно, и нарядно. Мариша ходила вокруг и внимательно смотрела на мамины сборы. Олег слонялся, неподалеку дожидаясь, когда же она, наконец, уже уйдет. Он тут же позовет соседа Васю, они будут стрелять пульками, прыгать на диване и слушать Рамштайн. Все правильные парни в их саду слушают «Рамштайн». Бабушка не в счет, бабушка все всегда разрешает! Надо только
как-нибудь подкупить Маришу, иначе непременно нажалуется. Катя десять раз накрасилась и умылась, разозлилась, впала в отчаяние, причесалась и успокоилась.
Встречались неподалеку от школы, в ресторане «Белый павлин». Катя вошла в зал и тут же угодила в объятья к своей школьной подруге. Подруга сообщила главные новости и последние сплетни: кто женился, кто родился, а кто спился. Катя всплескивала руками и восклицала: «Да ты что!», и ей казалось, что они вчера расстались, а не пять лет не виделись. Дальше Катя очень искренне обнялась со всеми по очереди, и ей казалось, что нет на свете людей ближе и милее. Зал сняли небольшой, поэтому приходилось толпиться. Это тоже было чрезвычайно весело. Марат появился последним, когда все уже потихонечку рассаживались за стол. У Кати сердце екнуло: «Приехал!» Он, по традиции, обнял всех и каждого, и, наконец, добрался до Кати. Своей подруги, соратницы и однопартницы, если можно так выразиться. Взял ее за плечи, рассмотрел внимательно. И объявил:
— Выглядишь симпатишно! — Потом крепко обнял и прижал к себе. И не отпускал.
— Как же я рада тебя видеть! — сказала Катя, уткнувшись в его плечо, — я даже передать не могу!
— Пойдем, — Марат взял Катерину за руку, — здесь мы не сядем.
Они нашли место, где могли расположиться рядом.
— Как ты поживаешь? — спросил Марат.
— Поживаю хорошо, — улыбнулась Катя, — можно сказать, замечательно!
Он, конечно, все про нее знал. Не потому, что узнавал специально, а так получилось. Случайно слышал от
кого-то, что с мужем развелась, растит двоих детей. Одна. И все у нее хорошо. Странно, Марату давно не встречались люди, у которых все хорошо. Особенно женщины. Им всегда
чего-то не хватало, сущей малости. Шубки, машины или поездки в теплые страны. А без этой малости мир вокруг рушился, и все было
очень-очень плохо.
И вот Катька! Марату было бы очень приятно, если бы был повод ей помочь. Поучаствовать в судьбе. Стать частью ее жизни. Как раньше.
Она рассказывала смешные истории про своих двойняшек, и Марату тоже хотелось иметь таких необыкновенных Катькиных детей. Он даже немножко завидовал. Похоже, что растет лихая парочка, такими они с их мамой были в детстве.
Он был готов бесконечно ее слушать, но заиграла музыка, и Катю увели. Марат смотрел, как она танцует, и думал, что с возрастом Катерина стала красивее. Нет, не так. Интереснее — вот правильное слово.
Ее партнер по танцу Серега Иванов пытался произвести впечатление
какими-то замысловатыми па. Катька путалась, спотыкалась и смеялась от души.
Надо же! Как его разобрало! Он о ней и не вспоминал никогда, а увидел — и понял, что соскучился. Впрочем, он по всем соскучился. Люди из детства, из другого мира. Катя — особенно.
Марат встал и вышел на улицу. Покурить. Подумать. Проветрить мозги. А то
как-то его несет
куда-то...
Вспомнилось, как им всегда было хорошо и весело. С ней рядом он чувствовал себя рыцарем, самым сильным, смелым и умным. Такое она производила на него впечатление. Расправлялись плечи, взор лучился. Очень важно, наверное, чтобы был на земле человек, рядом с которым становишься рыцарем. Тогда у него была Катя. А больше, наверное, никого и не было. Чтобы рыцарем, в этом смысле. Они вместе придумывали
какую-нибудь лихую и бессмысленную шалость, претворяли ее в жизнь, получали нагоняй от учителей и родителей, и оставались очень друг другом довольны. Марат даже
как-то попробовал рассматривать Катю с романтической точки зрения, но она его не поддержала, а он не стал настаивать. Побоялся разрушить их безмятежную дружбу. Любовь — это очень сложно. Особенно в семнадцать лет.
— Вот ты где, — раздалось за спиной, — а я тебя везде ищу.
— Зачем? — спросил Марат и испугался, вдруг она обидится. Сочтет за хамство. Он ведь так спросил, чтобы она ответила ему
что-нибудь приятное, типа «без тебя все не так, мне грустно и одиноко».
Что-нибудь в этом духе. «Наверное, заболеваю», — решил Марат про себя.
Катерина задумалась. И правда, зачем?
— По старой привычке, наверное, — сказала Катя и улыбнулась.
Она улыбнулась, и все встало на свои места. «С ней не надо играть», — вспомнил Марат. И ему полегчало. Они вернулись в зал.
В это время все по очереди уговаривали по телефону Гену Паньшина бросить дежурство в своей больнице и срочно к ним присоединиться. Катя взяла трубку и тоже стала уговаривать. Марата при этом держала за руку. Будто говорила: «Я здесь, с тобой». И внутри у Марата поднималось ласковое солнышко. Он почти не дышал, снова становился рыцарем и готов был сидеть вечность, лишь бы она вот так сжимала его ладонь. Давно Марат не позволял себе таких нежностей. Он слыл бывалым парнем, с бывшей женой и необременительными увлечениями различной степени серьезности. Казалось, его сложно удивить. Однако
что-то совершенно необъяснимое происходит у него внутри, оттого, что Катя держит его руку, и еще большие странности творятся с головой. Нужно срочно увести ее
куда-нибудь и во всем разобраться. Поговорить о будущем. То, что у них одно будущее, час назад Марату стало очевидно. Надо только теперь все эти мысли доходчиво донести до Катьки. Чтобы она не испугалась грядущих перемен и не покрутила пальцем у виска. Надо придумать
что-нибудь необыкновенное, как в кино.
Между тем время шло, а праздник никак не желал подходить к концу. Расходиться не хотелось, и все решили ехать в гости, на
чью-то там ближнюю дачу. Стали шумно собираться, рассаживаться по машинам.
— Я провожу тебя, — сказал Марат. Он решил, что в гости они не поедут.
— Я не хочу домой, — возразила Катя.
— Мы домой и не поедем, — хмуро ответил Марат.
Катя удивленно на него взглянула и села в машину, ни слова не говоря. Послушалась. Так, молча, они ехали по почти уже ночной Москве. Катя чувствовала, что происходит
что-то важное и решительное. Ей было волнительно и немножко страшно, будто в ожидании чуда. Так в детстве, первого января, сонная, в ночной рубашке, подходила она к елке, еще не зная, что там такого необыкновенного приготовил для нее Дед Мороз. И хотелось посмотреть поскорее и продлить этот миг, когда еще не знаешь. Такое сладкое предвкушение.
Все станет ясно, когда придет время. Катя именно так привыкла ему доверять, и в этом не было никакой слабости характера. Наоборот. Он берег ее доверие и никогда не обманывал. Катя была уверена. Как хорошо, оказывается, быть в
ком-то уверенной. Никогда раньше она об этом не думала.
Марат молчал, потому что слишком серьезные вещи он собирался излагать и формулировать.
Они выехали на Бережковскую набережную, молча вышли из машины, перед ними темной громадиной возвышался мост. Там, где по его расчетам, они целовались сто лет назад, Марат, пытаясь говорить легко и непринужденно, спросил:
— Катерина, скажи мне честно, у меня есть возможность втиснуться в череду твоих мужей?
Ему показалось, или действительно, Катины глаза счастливо сияли?
— Есть. У тебя есть. Я буду очень рада, если ты втиснешься. Ты даже не представляешь, как...
