Вологодские снежинки

Снежинки, пушинки, звездочки — так вологодские кружевницы, прямые наследницы генуэзских умелиц, называют свое рукоделие — изысканной красоты воротнички, шали и пелерины.

Да-да, коклюшечное кружево, которое считается национальным декоративно-прикладным искусством России наряду с матрешками и хохломой, на самом деле родилось в далеком средневековье в солнечной Италии. Тогда кружева были в моде и стоили бешеных денег — за один-единственный воротник знатный сеньор спокойно мог выложить такое количество золота, за которое можно было купить коня или пару коров. Сейчас роскошь тех времен, сплетенную из тончайших шелковых, а иногда золотых и серебряных нитей, унизанную жемчугом, разве что в музее увидишь.

Из Италии чудесная паутина стала распространяться и по другим странам, выдерживая конкуренцию шитых иглой венецианских и брюссельских кружев и чисто французского челночного изобретения — фриволитэ. И разумеется, как ни старались итальянцы сохранить коммерческую тайну, это им не удалось. Появились свои мастерицы среди голландок, француженок и англичанок. Но, несмотря на рост производства, цены на кружева не опускались. Ведь ими украшали не только одежду, но и постельное белье, и даже... мебель. Разумеется, для отделки кресел и кроватей применялись особо плотные нити, которые наматывались на коклюшки гораздо большего размера.

Наконец, все это европейское великолепие доползло и до России. Там как раз с легкой руки Петра Первого в моду входило все европейское. И очарованные заморской красотой бояре, совсем недавно по царскому указу и под страхом смертной казни расставшиеся с бородами, принялись украшать свои сшитые на непривычный немецкий лад камзолы импортными кружевами.

Не отставали от них жены и дочери, десятками метров закупая кружева для отделки модных платьев с роскошными декольте. Им, раньше запертым в душных теремах наподобие пленниц в восточных гаремах, пахнул в лицо ветер свободы. Теперь им, как и независимым европейским женщинам, можно было носить сексапильные наряды, флиртовать на ассамблеях и даже участвовать в большой политике. Пусть тайно, через мужа или любовника, но можно было ощутить в своих руках реальную власть, и почувствовать себя наравне со знаменитыми фаворитками французских и английских королей. А для этого требовалось быть красивой. Красота же женщины меньше всего состоит в правильности черт. Во многом она зависит от изысканности наряда и роскоши обстановки. Даже некрасивая женщина может показаться чудо какой хорошенькой, если не пренебрежет умением модельера и парикмахера. Зато самая настоящая красавица безнадежно затеряется в уродующем ее наряде. Вот потому-то и требовались метры и метры кружев. Для отделки бального платья и костюма для выезда на загороднюю прогулку, простенького домашнего платьица, создающего вокруг владелицы ауру невинности и нежности, и пеньюара, призванного возбуждать совершенно другие чувства...

Конечно, завоз столь необходимых кружев из-за границы выгоден был разве что купцам. И наиболее ушлым из дворянского сословия пришло в голову открыть собственные мастерские по их производству. Завезли из-за границы немецких и французских мастериц, посадили за коклюшки с барабанами крепостных девок, и дело пошло.

Мало того, эти неграмотные девки произвели настоящую революцию в кружевоплетении, благодаря которой появились на свет сплетенные на коклюшках воротнички, салфетки, пелерины, накидки... В общем, любые вещи, да еще и произвольной формы. А все потому, что им пришло в голову соединять элементы кружев между собой с помощью крючка, чтобы получались замысловатые узоры с цветами, снежинками, животными... Так родилась сцепная техника, получившая на Западе название русской. Ведь до этого кружево представляло собой ровную прямую полосу, и узор был ограничен вариантами переплетения нитей.

И в каждой области отныне создавались свои разновидности узоров, сохранившиеся до сих пор. Например, традиционное вологодское выполняется в более условной манере, а елецкое — отличается четким растительным или «снежным» орнаментом, и именно в этих местах на воротнички и салфетки проникли петухи, кошки, жар-птицы... Сочетание красного или оранжевого цвета с желтым — несомненный признак рязанской родины изделия. Но это, конечно, для вещей, созданных в традиционной манере местными артелями прикладных умельцев, ни на шаг не отходящих от раз установленных канонов. Совсем иначе обстоят дела на всем остальном постсоветском пространстве — ведь уже давно это народное рукоделие распространилось до Балтийского моря, северной тундры и азиатских пустынь. Здесь царствует полное смешение стилей и расцветок.

кружева

— Для того, чтобы выплести вологодский воротничок, или, допустим, фигаро, потребуется несколько коклюшек с намотанными на них нитями, барабан (в домашних условиях его заменяет подушка), крючок и сколок, то бишь точная схема будущего творения, — рассказывает кружевница Вера Антибура. Для любой начинающей рукодельницы самое сложное — раздобыть сколки. Свои узоры рисовать не каждый может. Во многих семьях, где это умение передается из поколения в поколение, они представляют собой фамильную ценность, которую никто и никогда не захочет передать в чужие руки. То же самое отношение и у государственных артелей. Для них это прежде всего бизнес. Я в этом убедилась во время поездки в Вологду, когда меня там чуть в промышленном шпионаже не обвинили. К счастью, есть все-таки и сговорчивые бабульки, которые готовы за скромную плату, а то и вовсе даром дать скопировать свои сколки. А дальше по старинным узорам выплетаешь уже свои оригинальные вещи. Многие привыкли к тому, что вологодский воротничок должен быть черным или белым. Скромный, по-пуритански сдержанный, он был призван стать единственным украшением платья. Но сейчас, при всем разнообразии красок, существующих в современной моде, это уже никому не нужное ограничение.

Появились новые материалы — армированная нить, капрон, синтетика. Яркие, блестящие, прочные, многоцветные — какая мастерица устоит от соблазна поставить их в свое кружево? А разноцветный люрекс — чем он не замена принятого в старину злата-серебра? Настоящие авангардисты умудряются выплетать вещи не только фиолетовых или голубых цветов, но целиком делать их из одного люрекса, когда получается поистине какая-то азиатская роскошь, достойная византийских и финикийских принцесс.

А когда хочется чего-то совсем свежего и оригинального, действительно переходишь к промышленному шпионажу. Разыскиваешь фотографии в модных журналах или на интернет-сайтах, где появляются голливудские дивы, запеленутые в кружева, снимки увеличиваешь, и на них разыскивашь четкий фрагмент, по которому затем восстанавливается все изделие. А затем — всего несколько месяцев кропотливого труда, и эксклюзивное изделие благополучно похищено.

Теперь, надевая его, можно чувствовать себя настоящей королевой, равной как минимум Мерилин Монро. Ведь нежные и тонкие, как паутинка, кружева, как ничто другое, являются символом женственности.