Когда человек оказывается в смертельном одиночестве, он может опираться только на себя. И что же в себе он чувствует опорой, если единственный смысл жизни — единство с другими? Ведь одиночество — это и есть разрыв единства...

Опору в себе можно найти лишь в том, чтобы протянуть руку другому! Не ждать, а давать.

Любовь — это единственная непоколебимая сила. Но любовь — настоящая, «переросшая» влюбленность, страсть, эгоистические ожидания, ревность... Такую любовь бессмысленно искать вокруг себя: ее в себе можно только открыть.

Я пытаюсь сейчас понять происходящее до самой последней глубины. Что нужно человеку? Что есть его предельная мечта? Наверное, слиться с человечеством! Слиться так, чтобы каждый человек был его любимым сыном! Чтобы над головой каждого светилась чистейшая энергия любви к каждому Другому.

Это всеединство прорывается в жизнь человека в виде любви к конкретным людям, и на опыте учит этому чувству. Поэтому, как я уже когда-то писал, любя кого-то одного — признаешься через него в любви ко всем людям, но и от него ждешь любви, идущей от всего человечества! Я пишу не абстрактные размышления, это даже не размышления — это почти физически ощущаемое чувство: через Другого я чувствую всех людей на свете!

Я люблю природу, наслаждаюсь ею, но, если вглядеться в меня пристально — я ее люблю как мир, где живут люди! Я смотрю на цветок, а представляю себе людей, которые им любуются. И архитектуру я люблю потому, что в домах жили или живут люди. И в музыке — слышу человеческие голоса!

Можно, конечно, сказать, что все это мистические фантазии: всему должно быть свое место в жизни — работе, отдыху, развитию, общению с природой, любви. Всего должно быть в меру, понемножку... Как у всех людей.

Но я не хочу — как у всех! Мне дана свободная душа не для того, чтобы я себя подгонял под социальные шаблоны. Если уж чем-то измерять свою жизнь, то самым высоким эталоном. Для меня это — Христос! Меня самого иногда изумляет сила испытываемых мной чувств! Но я вспоминаю о Христе и понимаю, что любить иначе, наверное, и нельзя: по крайней мере, я — не умею! Я не могу любить половиной души. Я себя никак не сравниваю с ним, но обращение к Нему помогает понять себя и учиться быть человеком...

Я часто думаю — за что мы любим другого человека? Мне кажется, все становится понятным, если снова обратиться к Христу. Мы уважаем духовных Учителей человечества, но любим только одного... За что? За то, что он безмерно любит каждого из нас! Не за силу Его, не за чудеса, а за подвиг любви! Похоже, что жизнь так и устроена: влюбляются за привлекательные качества, а любят за способность любить. Кстати, готовность воспламениться чувством только к одному человеку, не любя всех людей, по моему убеждению, не является любовью: это может быть страсть, изживание каких-то комплексов и т. д.

Традиционно считается, что эгоиста невозможно любить. И это в известной мере, правда. Но почему так? Правильно ли это, человечно ли? Ведь требование к любимому человеку, чтобы он не был эгоистом — это тоже эгоизм, стремление увидеть его доброту, в частности, ко мне. Кроме того, это требование — следствие непонимания уникальности его биографии, которая привела его к таким чертам.

К этому ли призывал Христос? Такой ли пример подавал, когда пошел на смерть за КАЖДОГО человека, а не только за хороших и добрых? Да и есть ли на земле совсем добрые люди? Если есть, то где они? А если нет, то кого же тогда любить?

К счастью все совсем просто: когда любишь, то умеешь, в конце концов, увидеть в человеке все, даже истоки его эгоизма, понять и простить. Вернее, не простить — ведь и прощать-то и нечего — а пожалеть его за то, что нелегкая выпала ему судьба!

В каждом человеке живет ребенок. Почему? Возможно, для того, чтобы всю жизнь любить своих родителей, да и чужих стариков, испытывать сыновнее чувство к человечеству и Богу, а главное, всю жизнь обладать способностью почувствовать чужую боль. В Христе тоже жил ребенок: Он Отца называл детским слово «авва» — папочка, папа...

Каждый человек прячет своего «ребенка», нежную сердцевину своей души, боясь боли, ведь мир жесток. Иногда потребность этого ребенка я ощущаю как эгоизм, и становится невыносимо больно...