Дорис Карева — известная эстонская поэтесса. Переводов на русский язык довольно мало, полностью переведен, пожалуй, только один из ранних ее сборников — «Откровение». Здесь — некоторые стихи из этого сборника, выбранные мной (Светлана Дзюба). Переводчик Марина Тервонен.
* * * *
Дом был огромен. Пришли. Хохотали.
Нам по колено море любое.
Что еще надо? Пластинку достали.
Кровь и шампанское - все ледяное.
Чувства - как сети: мстят за доверье.
Чувства - они так боятся огня.
В темени темной последние перья
тихо лебяжий костюм мой ронял.
* * * *
Явился. Черную шляпу на постель
бросил. Плакал, смеялся, топал,
на колени вставал, целовал,
Был словно жадное пламя,
которое ищет все новых
и новых веток.
"Терпение!" - закричал он и вдруг
потерял сознание. Я повторила -
"терпение... терпение..."
Окно отворила. Звезды мигали,
ночь за окном прояснилась.
НОЧЬ
Ночь припадает к ресницам,
пугая, пьяня.
Дрожит, как продрогшая птица.
Не трогай меня.
Пульсирует в пальцах, в груди
то, о чем мы молчим.
Если я вспыхну - сгорим.
Отойди! Отойди! Отойди!
Ткань разрывается сна.
Треск - словно сдавленный крик.
Темных предчувствий волна
в крови поднялась
на миг.
* * * *
Он не мечтает о рае
и в помощь чертей не зовет -
миры создает, играя,
и властвует в них без забот.
Ведь тот, кто смеется, - свободен,
величествен в позе любой.
Шагает со всеми вроде
и все же - своей тропой
и слушает. Снега и ветра
речь для него ясна.
Его бдение - это
кристалл сверкающий сна.
* * * *
Наша встреча - светлый блик
или темный случай?
вспышка, вскрик, паденье с кручи -
неотложный, неминучий
странный жизни миг.
* * * *
Пространства текли - без конца и начала -
и были пронизаны светом.
Я помню: была. Я пошла их, познала, -
но все-таки нет меня в этом.
Встречала Твой поезд я. Не на конечной -
на перекрестке стояла.
Как было красиво, как было невечно,
но я этот миг задержала.
* * * *
Как тихо, как ясно вдруг стало.
В душе беспокойной - покой.
В огне, в облаках танцевала,
кружилась над темной водой.
Ах, как я мгновенья роняла -
их искры повсюду видны!
Нет, без тебя никогда я
не достигла б такой глубины.
* * * *
Его негромкие слова взорвали
толпу до истерии.
Нет, не учений! - чудо
они хотели видеть.
И сейчас же.
А он стоял спокойный, одинокий.
Глаза - два неба
и раскрытые ладони.
Коснулся ветер лба.
Он рассмеялся.
КУДА ВЕДУТ НАС ЛЕСТНИЦЫ КРУТЫЕ?
Лестницы - ведут?..
По крайней мере
от подвалов сумрачных до крыши.
Но лишь те, кто воспарить сумели,
могут звезды разглядеть поближе.
Лестницы выносят наше бремя.
Марши, повороты и пролеты.
Спешка без конца и края. Время
съежилось. И разрослись заботы.
Лестницы стираются шагами.
Лишь один-единственный на свете
звезд легко касается руками:
странник - синь в глазах, в кармане ветер.
* * * *
Он не танцует танго, нот не знает,
ни в покер, ни на флейте не играет
и различает языки не без труда.
Безумен? Да,
но только иногда
и как-то странно.
Песни распевает.
В словах их - то святая простота,
то ярость, если разум вдруг теряет.
Культурен? Нет,
вне всякого сомненья.
Но загляни в глаза -
и поражает
в их глубине какое-то движенье,
таинственные рокот, блеск, теченье -
там первобытный океан валы вздымает.
Взгляд - как открытие,
взгляд-потрясенье.
* * * *
Нет, я тот свет
забыть смогу едва ли.
Тот, мартовский... Средь жуткой тишины
как больно небеса заполыхали!
Какие дали сделались видны!
Ах, если б мы себе поменьше лгали -
самим себе.
Как были б мы сильны.
* * * *
Два раза в год
целуются в парке тенистом,
когда бытие
подступает, как к горлу - комок.
Он - сокрушительный ветер,
горяч и неистов.
Тонкая ветка - она,
не испит ее сок.
Как я их чувствую!
Им ненавистны затворы
и западни.
И закон для таких не создать.
Как понимаю их,
жаждущих гибели скорой, -
только она
их способна навечно связать.
* * * *
Но красота какого-то мгновенья
останется и будет жить в душе,
хотя все кончено.
Колышется вода:
мое отчаянье расходится кругами.
Зачем дары Твои отвергла
я тогда?..
Был шумный праздник. Зал в сиянии свечей.
Зима раскрыла нам хрустальные чертоги...
Теперь, скупые перечитывая
строки,
склоняюсь я
пред красотой Твоей.
СТАРУХА
Давно на небе дочка.
А муж на дне морском.
Последние денечки
считает серебром.
Лущит свою лучину,
не запирает дверь.
И нет такой кручины,
и нет таких потерь,
что длятся до кончины.
К подолу кошка льнет.
В ее зрачках зеленых
весь белый свет живет.